Культурология. Дайджест №4 / 2016

Книга представляет собой философско-художественное исследование, в котором осмыслены важные культурные и художественные явления, связующие нити между ними и их влияние на личность и общество. Особое внимание уделено дневникам М.М. Пришвина, которые служат отправной точкой для анализа его творческого наследия и философской мысли. Пришвин на пике своего творческого потенциала представлен как размышляющий мыслитель, исследующий темы бессмертия и души. Он сопоставляется с французским философом Габриэлем Марселем, который также занимает аналогичные позиции, что позволяет объединить их мысли под флагом "радужных" философов. Идея преодоления бинарных противопоставлений — "земля" и "небо", "тело" и "дух" — становится основополагающей в их концепциях. Оба мыслителя полагают, что бессмертие личности не поддается осязаемым доказательствам, однако может быть символически выражено через искусство, философию и религию. Пришвин находит свое понимание этого через творчество, тогда как Марсель делает акцент на этических аспектах этого дара. Метод исследования Пришвина, определяемый как "человекознание через художественное природоведение", показывает его стремление понять человека через природу, создавая тем самым своеобразную биометафорическую антропологию. Главная концепция заключается в том, что радость жизни, воспринимаемая как таковая, не является физической наслаждающейся, а связана с глубинным переживанием обеими фигурами. В следующем разделе рассматриваются особенности иконописного искусства в контексте формирования русского национального государства в XIV - XV веках. Русская иконопись становится символом единства народа, что достигнуто благодаря усилиям митрополитов и привлечению мастеров к росписям церквей. Основывается связь между иконописным стилем и византийским и южнославянским влиянием, что создает уникальное искусство, охватывающее внутренний мир человека и акцентирующее внимание на православной идентичности. Московская иконописная школа зарождается как ведущая культурная сила, совмещающая древние традиции и глубину духовного опыта. Далее текст переходит к анализу мифопоэтики раннего футуризма, где концепция насилия становится моральной и эстетической ценностью. Именно насилие, как предполагается, необходимо для спасения и обновления цивилизации. Сравнение русского и итальянского авангарда подчеркивает, что в России насилие коренится в архаических источниках, таких как народное творчество и кинематограф, в то время как в Италии оно воспринимается по-другому. Для русских футуристов насилие становится вектором изменений, направленным к новому, олицетворяя жажду бытия и конца. В завершающей части отрывка обсуждается влияние науки на культуру XIX века. Период промышленного переворота изменил общественное восприятие научного знания, которое стало основой для новых художественных направлений. Позитивизм определяет подход к изучению как искусства, так и жизни общества, что приводит к утверждению реализма и натурализма, стремящихся к точному воспроизведению реальности. Эмиль Золя, как автор, акцентирующий внимание на научном подходе к искусству, служит катализатором изменений, опираясь на типичность и общий опыт. Натурализм, хотя и имел свои границы, оказал долговременное влияние на множество художественных течений XX века, в то время как его идеи о науке в искусстве продолжают находить отклики в современном творчестве. Сюрреализм, будучи ответом на натурализм, сохраняет научную основу при переосмыслении его основных концепций. Таким образом, книга является глубоким исследованием взаимодействия философии, искусства и науки, показывая, как различные культурные веяния переплетаются с личными и общественными переживаниями.