Сыграй, для меня! - стр. 5
Наступила пауза. Взгляды пересеклись, кто-то колебался, кто-то уже кивнул.
Кристофер встал и громко сказал:
– Я – с тобой.
За ним – Альберто:
– С тобой, Рафаэль.
И один за другим они начали подниматься. Старые волки. Седые, шрамированные, но ещё живые. В их глазах – не слепая вера, но уважение к новому шагу.
Рафаэль тихо выдохнул. Первый круг замкнулся. Дом принял его. Люди приняли.
Теперь начнётся всё по-настоящему.
Рафаэль обвёл взглядом собравшихся. В комнате воцарилась тишина, густая, как сигаретный дым. Каждый ждал, затаив дыхание. Он медленно выпрямился, отступил от стола, сложил руки за спиной. На его лице проступила холодная сосредоточенность, почти ледяное спокойствие – опасный признак для тех, кто знал Манчини.
– Мы должны наказать убийцу моего отца, – произнёс он чётко, без надрыва, но так, что у некоторых по коже пробежал холодок. – И я уверен: это дело рук клана Лоренцо.
Легкий гул прошёл по залу. Луиджи прищурился, Кристофер склонил голову, Альберто сжал кулаки. Рафаэль сделал шаг вперёд, в глаза ему попал тёплый свет лампы, но в его голосе уже ощущалась ледяная решимость.
– Они думали, что смерть Витторио ослабит нас. Что Манчини – это только имя старика, который сидел в кресле. Они ошиблись. – Он выдержал паузу. – Сегодня у них свадьба. Великая, шумная, показная. Они празднуют, как будто уже победили. Как будто мы не придём.
Он усмехнулся, но в этой усмешке не было радости – только сталь.
– Я думаю… – он сделал шаг к столу, положил ладонь на карту города, развернутую на кожаной подложке, – …сделать им небольшой подарок.
– Что ты имеешь в виду? – осторожно спросил Кристофер.
– Я не собираюсь стрелять в толпу гостей. Это было бы слишком просто. Нет. – Рафаэль провёл пальцем по карте, останавливаясь на особняке Лоренцо. – Я хочу, чтобы они поняли: их праздник – это наша сцена. Их музыка – наш сигнал. Их кольца – наши кандалы.
Альберто медленно поднялся со своего места.
– Синьор, если ты дашь команду… мы устроим им ночь, которую они запомнят до конца своей короткой жизни.
Рафаэль поднял взгляд и посмотрел ему в глаза.
– Нет. Не команду. Я иду с вами. Это не просто ответ. Это – месседж. Кровью, дымом и тенью: Манчини вернулись.
– Это опасно, – вмешался Луиджи. – Ты – лицо семьи.
Рафаэль кивнул.
– Именно. Лицо, которое они должны запомнить, прежде чем умрут.
Он вытащил из внутреннего кармана маленькую коробочку. Открыл. Внутри лежала запонка – одна из тех, что носил Витторио. Он сжал её в кулаке.
"Ты всегда говорил: «Действуй с холодом в сердце и жаром в крови». Сегодня я буду именно таким, отец."
– Пусть у них будет белый торт. Белые цветы. И чёрный дым над крышей. – Он повернулся к людям. – Готовьте машины. Мы едем на свадьбу.
Молчание сменилось глухим одобрительным шумом. Решение принято. И теперь пламя войны было только вопросом времени.
Скрип половиц в коридоре эхом отдавался в оружейной. В подземелье особняка пахло маслом, железом и старым деревом. Освещение – редкие лампы под потолком – бросало резкие тени на стены, где висели ряды оружия, аккуратно разложенного по типам: пистолеты, карабины, дробовики, ножи разных форм и размеров, кастеты, мотки верёвки, дымовые шашки и даже два старых, но рабочих огнемёта времён отца.
Рафаэль вошёл первым. Его пальцы скользнули по рукояти старого "Беретта", полированного как зеркало. Он знал это оружие – его отец носил его во внутреннем кармане костюма почти двадцать лет.