Сыграй, для меня! - стр. 2
А теперь он – тот, кто должен держать клан. Решать, кому жить, а кому – нет. Он чувствовал, как на плечи уже ложится невидимая тяжесть.
– Я не могу быть другим, – тихо сказал Рафаэль. – Я должен продолжить его дело. Иначе всё, что он построил, исчезнет.
– Или станет чище, – добавил Джулиано. – Ты не обязан быть копией. Будь собой. Хотя бы попробуй. Это всё, что я прошу.
Рафаэль кивнул. Впервые за день – медленно, тяжело, но с решимостью. Он протянул руку дяде, и тот пожал её.
– Спасибо, – сказал Рафаэль. – Но путь, который я выбрал… может быть, ты не одобришь его.
– Рафаэль, я не одобрил путь и своего брата. Но это не мешало мне его любить.
Они, молча, стояли под дождём, глядя на холм земли. Могила Витторио была свежей. Но в воздухе уже витал запах новой эры. И она начиналась с молодого человека, который не знал, что его ждет впереди. Только то, что назад дороги больше нет.
К ним неспешно подошёл водитель – высокий, молчаливый мужчина в тёмном пальто и кепке, которую он слегка придерживал, чтобы не сорвал ветер. Его имя было Педро. Он служил семье Манчини больше двадцати лет. Верный, незаметный, как тень, он знал все повороты не только дорог, но и судеб, переплетённых в паутине мафиозной империи.
– Синьор Рафаэль, – произнёс он, остановившись на краю дорожки, ведущей к воротам кладбища. Голос его был хриплым, будто от старых сигар или слишком большого количества невысказанных слов. – Машина готова. Когда прикажете, мы поедем.
Рафаэль повернулся, отвлёкшись от тяжёлых мыслей. Он кивнул, но не сразу ответил.
В его глазах мелькнула усталость. Не физическая – душевная, та, что появляется, когда за один день приходится стать другим человеком.
Он медленно вдохнул сырой воздух и выдохнул.
– Сейчас, Педро. Подожди немного.
Педро лишь коротко кивнул, не задавая вопросов. Он уже знал – Рафаэль больше не тот мальчишка, которого он возил в школу. Это был новый глава семьи. И с этого дня он заслуживал молчаливого уважения, даже если в душе Педро всё ещё хранились воспоминания о другом времени.
Рафаэль посмотрел на дядю Джулиано, который всё ещё стоял, задумчиво глядя на крест, высящийся над могилой.
– Он не хотел, чтобы я был таким. Но он и не оставил мне выбора, – сказал Рафаэль, скорее себе, чем дяде. – Странно, да? Мечтаешь быть свободным, а становишься заложником фамилии.
– А кто сказал, что свобода – это просто? – Джулиано слегка улыбнулся. – Уходить проще, чем оставаться. Ты остался.
Рафаэль молча пожал его руку – крепко, коротко. Пальцы дяди были холодны, но в них ощущалась жизнь, воля, музыка – то, чего самому Рафаэлю не хватало.
Он отвернулся и пошёл к машине. Дождь усилился, капли падали на лакированный кузов «Мазерати», припаркованной у ворот. Педро уже открыл заднюю дверь, пригнувшись в почтительном жесте.
Рафаэль на секунду замер, глядя на отражение в чёрном стекле. Молодой человек в строгом пальто, с острым взглядом и следами усталости под глазами, смотрел на него в ответ. Он не узнал себя.
"Это только начало," – подумал он.
Он сел в машину, и та плавно тронулась с места, унося его от кладбища, от смерти, но прямо навстречу новой жизни – опасной, сложной, полной теней и сделок, от которых зависели судьбы.
Педро в зеркале взглянул на него, мельком, почти незаметно.