Солнце Парижа. Часть 2. В зените. Вспышка - стр. 8
‑ По сердцу Вам судьба Татьяны?
Женщина фыркнула:
‑ А Вам хотелось бы иного?
‑ Поэт исчез, исчезла и Татьяна, дальнейшей участи её никто и не узнает, ‑ усмехнулся Андрей.
‑ Остались только Вы, о всём глубоко знающий мудрец, ‑ уже ехидно поддела его Даша.
‑ Хотите Вы примерить на себя, чем та история закончилась для Лариной Татьяны? ‑ на этот раз его улыбка показалась ей загадочной с неким налётом превосходства.
Беседа шла по непонятному для неё руслу. Но неприкрытый вызов в его словах она прекрасно улавливала. Это раздражало её, и в то же время она не понимала, чего он добивается. И она приняла его вызов:
‑ Ну, что ж, попробуйте Вы продолжение сыграть, Онегиным себя, наверно, мните? Увы, строка «Я вас люблю (к чему лукавить?)» к Вам не относится совсем. Пусть Ваш поэт доселе неизвестный подскажет Вам мою судьбу. За сим расстанемся мы с Вами.
Даша улыбнулась ‑ манера поэтического слога её позабавила. Дама встала, кивнула, прощаясь, вскочившему Андрею:
‑ Прощайте навсегда, Ромео-неудачник, супруг со службы вернуться должен скоро, ‑ и направилась неспешной походкой, негромко цокая каблучками по мостовой. Оставшийся стоять мужчина провожал её взглядом. Прежде, чем повернуть за угол, Даша обернулась. Андрею показалось, что на её губах играла какая-то печальная усмешка сожаления.
Глава II
Андрей остался один, на память пришли очередные вирши из поэмы:
«Она ушла. Стоит Евгений,
Как будто громом поражён.
В какую бурю ощущений
Теперь он сердцем погружен!».
Мужчина опустился на стул, чтобы как-то отвлечься махнул рукой официанту в окне кофейни. Тот понятливо кивнул и, выйдя из залы, подошёл к столику. Андрей заказал кусок киш лорена с грудинкой и грибами – единственное основное блюдо, которое могло предложить заведение. Прошло не так много времени, и перед посетителем возникла тарелка с ароматным куском чуда парижского кулинарного искусства. Запах горячего сыра, покрывающего сверху пирог, проникал в мужчину, возбуждая нешуточный аппетит.
Андрей ел медленно, продлевая наслаждение. После встречи со своей кометой им овладели смешанные чувства – светило, несомненно, собиралось покинуть его систему, повинуясь своим законам гравитации – законам социального долга, но сейчас для него главное ‑ она не изменилась, осталась той же непосредственностью его мира, пусть даже с налётом чужеродных ошибок и заблуждений.
Покончив с пирогом, он прислушался к себе – многогранник внутри него успокоился. Мужчина усмехнулся: «Не будем сбрасывать со счетов и физиологические аспекты бытия» ‑ удовольствие от ещё одной чашки кофе. Подумав немного, Андрей заказал дижестив – рюмку «Гранд Марнье».
Две минуты ожидания и перед ним появилась каплевидная ликёрная рюмка с янтарным напитком. В этот момент, наконец, выглянуло скудное весеннее солнце. Андрей любовался золотистыми отблесками солнечного света, подчёркивающими медовый отлив ликёра. Сладко-горьковатый вкус тропических померанцев долго держался на языке, пока кофе не смывало его. Сорокоградусная жидкость немного расслабляла, заставляя понять, как ему казалось, терпкую и знойную суть Карибских островов. Маленькие глотки – долгие паузы. Это могло продолжаться бесконечно.
Мужчина снова подумал о Даше: желание заставить комету стать спутником в своей системе стало навязчивым.