Осень одиночества - стр. 21
– Как я уже говорил, британское правительство не особо ценит науку. Благодаря мистеру Сингу, я получил мастерскую на верфях, а что касается моего домашнего кабинета, – физик повел рукой, – то, как выражались римляне, feci quod potui.2
– Faciant meliora potentes,3– пробормотал Сабуров, оглядывая строение, когда-то служившее каретным сараем.
– У нас нет экипажа, – словно услышав его, сказал ученый, – c подземной железной дорогой, омнибусами и кебами я считаю расходы на лошадей и кучера совершенно необоснованными. Мой покойный тесть держал выезд, однако те времена давно миновали.
За чаем, поданным в неожиданно изящной гостиной, Сабуров услышал историю возвышения скромного торговца красками, мистера Джозайи Ньютона, дедушки леди Хелен, превратившегося из ист-эндского мальчишки в миллионера и почти что баронета.
– Он, впрочем, не стал покупать титул, – усмехнулся сэр Майкл. – Мистер Джозайя утверждал, что в палате лордов и так протирается немало штанов и лучше оставаться честным олдерменом и членом корпорации лондонского Сити. Человек он был прямой и едва я начал ухаживать за матерью Хелен, – ученый кивнул на дочь, – как мистер Ньютон поинтересовался моими планами.
– Я тогда был чужаком в Лондоне, а его семья жила в Сити со времен незапамятных и даже вроде бы имела отношение к сэру Исааку Ньютону, хотя Хелен считает, что ее дед все придумал.
Девушка звонко рассмеялась.
– Дедушка любил на досуге сочинять всякие сказки, а я слушала его, развесив уши. Он меня баловал, потому что я была его единственной внучкой и к тому же рано лишилась матери.
На обтянутой шелковыми обоями стене гостиной, рядом с дагерротипом мистера Джосайи и его жены, одинаково кругленьких и уютных, висел портрет молодой женщины в старомодной шляпке, с корзинкой фиалок. Леди Хелен напоминала мать как две капли воды.
– Только у нее рыжие волосы, – Сабуров исподтишка взглянул на девушку, – потому что у сэра Огилви есть ирландская кровь.
– Кажется, вы родились в Дублине, сэр Майкл? – Сабуров вспомнил прочитанные им газетные статьи.
Отрезав себе здоровый кусок лимонного кекса, ученый кивнул.
– В тамошних трущобах, мистер Гренвилл. Мои родители перебивались с хлеба на воду, но, когда они присоединились к плимутским братьям, нам стало полегче, потому что община помогла отцу открыть мастерскую. Он отправил меня в школу, а дальше я пробивал себе дорогу сам.
Судя по крепким стенам каретного сарая и чисто выметенному каменному полу, сэр Майкл не гнушался работать руками.
– Кладку я привел в порядок, – заметил ученый, – потому что после смерти тестя здесь все разваливалось, а что касается вашего вопроса о солнечной энергии, – он протянул руку наверх, – то посмотрите сами.
В сарае устроили деревянные антресоли для библиотеки. На единственном не занятом шкапами пятачке возвышалась металлическая конструкция, смахивающая на увиденную Сабуровым на иллюстрации машину, созданную французом месье Мушо. Устройство, преображающее солнечный свет в пар, согласно статье, могло напечатать за час полтысячи выпусков газеты.
– Мистер Мушо получает полное финансирование своих проектов от французского правительства, – кисло сказал сэр Огилви, – а теперь, как видите, солнцем заинтересовались и немцы. Я о мистере Зонненшайне говорю.