Непорочная для Мерзавца - стр. 33
— Я тебя все-таки убью, - рычит Дима, поднимаясь с колен и подтирая разбитым кулаком кровь с губы. И уже мне, с сожалением: - Кира, я не знал, что…
— Ты не знал… что? – перебивает его Габриэль.
И на этот раз смотрит на меня сверху вниз, изучает, словно свалившегося с Плутона пришельца. Я знаю, что это лишь прелюдия перед тем, как он пустит в ход скальпель, но я не собираюсь подыгрывать ему покорной лягушкой на разделочном столе.
— Я работала в эскорте, Дима, - говорю на удивление четко и ясно. Кажется, самая моя осознанная и правильная речь за весь вечер, не считая плевка в лицо Валентине. – Прости, что не сказала сразу.
Вижу, как под мокрой тканью напрягается его спина. Как он медленно поднимает плечи в беззвучном вдохе и так же медленно их опускает. Я хочу сказать, что действительно сожалею, что не сказала раньше, хоть должна была, и единственная причина моего молчания – простое малодушие, страх снова остаться одной. Но, кажется, уже все равно слишком поздно.
Габриэль сплевывает на песок и со словами: «С королевы, наконец, упала корона» проходит мимо, нарочно задевая Диму плечом так, что того разворачивает на девяносто градусов.
И как только мой личный обвинитель исчезает из виду, меня прорывает фонтаном слов. Они совершенно бесполезны, но я говорю и говорю, потому что, если замолчу хоть на минуту, они застрянут во мне смертоносным ножом и разрежут до самого копчика. Я говорю, что мне просто были нужны деньги, быстро и много, и поддалась на уговоры знакомой, которая сказала, что в эскорте каждая «девочка» сама решает, ложиться ей под клиента или нет, и что очень многие проводят годы в этой профессии, просто сопровождая мужчина на различные мероприятия и деловые встречи. Пересказываю нашу с Рафаэлем историю знакомства, но теперь без фальшивого «он увидел меня за прилавком магазина», пытаюсь объяснить, что мы сообща решили не раскрывать мое прошлое «эскортницы», которое и состояло-то всего из одного дня.
— Помолчи, пожалуйста, - просит Дима, но я, как машина без тормозов, не могу сходу остановиться. И тогда он поворачивается и на всем ходу летит на меня, берет за плечи и сжимает так, словно хочет выжать остатки жизни. – Заткнись Кира. Просто… заткнись уже. Не хочу тебя слышать.
Дима окидывает меня болезненным взглядом преданного человека. Ищет что-то в моем лице, и я начинаю верить, что все обойдется. Он отойдет, подумает ночь, а завтра мы погорим уже с холодными головами. Но иллюзия исчезает, стоит Диме осмотреть на мои губы. Понятия не имею, о чем он думает, но эти мысли разрушают все чувства, которые он ко мне испытывал. И нежность выкипает из его взгляда, оставляя лишь пустоту.
— Ты знала, как это для меня важно, - ледяным голосом говорит Дима. – Знала – и продолжала молчать. Тебя под меня тоже кто-то подложил?
— Нет.
— Почему я должен тебе верить?! – Он сжимает еще сильнее, и я почти надеюсь, что на этот раз у меня треснут кости, и хотя бы тогда я смогу вдохнуть. Жаль, последний раз в жизни. – Почему я должен тебе верить, если ты такая же, как и она? Неужели в этом мире не осталось порядочных женщин?
От разжимает руки и пятится назад, отмахиваясь, будто отгоняет несуществующую мошкару. А потом просто уходит, оставляя меня одну. Мне нужно паниковать, наверное, плакать и жалеть себя, но я знаю, что получила эту оплеуху судьбы совершенно заслуженно. Я должна была сказать ему, но не сказала. Тогда казалось, что это неважно, а потом все время находились оправдания, почему для разговора неудачное место, время или погода. Наверное, подсознательно я все-таки понимала, что у нашей сказки нет и не может быть хорошего конца, и все эти два года просто оттягивала время.