Нам надо поговорить. Как прекратить ссоры в паре, используя методы профессиональных переговорщиков - стр. 5
Она встала и ушла. Не из ресторана – из брака.
Через год развелись. Делили совместный бизнес в сфере IT. Судебные тяжбы, потерянные контракты, разрушенная репутация. Двенадцать миллионов убытков.
Они пришли ко мне через полгода после развода. Вместе. Не мириться – научиться общаться ради детей. Двое сыновей, семь и девять лет. "Мы не хотим, чтобы дети стали разменной монетой", – сказала она. "Они не виноваты в наших проблемах", – добавил он.
Первая встреча была напряжённой. Сидели на противоположных концах дивана, как два ёжика в тумане. Я задал каждому один вопрос: "Из-за чего, по-вашему, вы на самом деле развелись?"
Она ответила, не глядя на него: "Я была для него пустым местом. Дети, я, дом – всё это было фоном для его бизнеса".
Он взорвался: "Я же всё для семьи делал! Работал по шестнадцать часов! А она вечно недовольна!"
Тишина.
Потом тихо добавил: "Она не понимала важности моей работы. Это же всё для них было – дом, машины, школа для детей…"
Телефон? Нет. Телефон был детонатором. Бомба копилась годами.
В теории конфликтологии есть классическое разделение: позиции и интересы. Я адаптировал этот подход для семейной практики, назвав их проще – требования и потребности. Требование – это то, что человек заявляет вслух. Потребность – то, чего он хочет на самом деле.
Требование: "Убери телефон!"
Потребность: "Я хочу чувствовать, что я важнее работы".
Требование: "Не лезь, это важно!"
Потребность: "Мне нужно признание моих усилий для семьи".
Видите разницу? Они воевали за телефон, а нуждались во внимании и признании. Если бы добрались до сути раньше, их дети росли бы в полной семье.
На третьей встрече произошёл прорыв. Обсуждали, как объяснить детям новый график встреч с папой. Она сказала: "Когда Максим спрашивает, почему папа не живёт с нами, я не знаю, что ответить". Он опустил голову: "А Лёша спросил, правда ли я ушёл, потому что не люблю маму".
Оба заплакали. Впервые за год увидели боль друг друга.
"Я не хотела, чтобы так вышло", – сказала она.
"Я тоже", – ответил он.
И тогда мы начали копать глубже.
Применил метод последовательного углубления – мою адаптацию техники поиска корневых причин. Суть простая: задаём вопрос "А что вас в этом на самом деле задевало?" и углубляемся, пока не доберёмся до корня.
Её боль от телефона. Что задевало? "Будто меня нет". Глубже? "Как будто я – мебель". Ещё? "Страх, что я не интересна". Дальше? "В детстве папа так же уходил в работу. Мама увядала на глазах. Я поклялась – со мной будет иначе".
Его защита телефона. В чём дело? "Это же для семьи". Глубже? "Без меня они не справятся". Ещё? "Я ценен, только когда приношу деньги". Корень? "Отец бросил нас, когда потерял работу. Мама говорила: 'Настоящий мужчина – кормилец'. Я не могу быть другим".
Смотрели друг на друга, как будто впервые увидели.
Она боролась с призраком своего детства – отстранённым отцом. Он бежал от страха повторить судьбу своего отца – быть отвергнутым, если перестанет зарабатывать. Оба любили семью. Оба разрушили её, защищая от придуманных угроз.
Знаете, что самое грустное? Таких историй – тысячи. Люди воюют с призраками на территории близких.
Позавчера провёл групповую консультацию – пять пар, разные проблемы. Попросил каждую пару назвать их главный конфликт.
Первые: "Он не помогает по дому".