Государство и экономика: опыт экономических реформ - стр. 85

Как же представлял себе Экономический совет укрепление плановых начал в народном хозяйстве, обеспечение приоритета общегосударственных интересов? Ответ тем более интересен, что Совет был, с одной стороны, связан с правительством, а с другой – мог стать своеобразным зеркалом, отражающим понимание этой ключевой проблемы многими (если не большинством) экономистами, исследовавшими социально-экономические процессы развития России.

Короткий ответ здесь прост и после всего изложенного выше неоригинален. Речь шла о целесообразности широкомасштабного вмешательства политической власти в хозяйственную жизнь при помощи прямых административных методов воздействия на отдельные производственные единицы и целые отрасли. Суть регулирования видели в возможности и необходимости изъятия в централизованный фонд производимой на предприятиях продукции и перераспределения ее в соответствии с установленными государством приоритетами. Тщательному учету должны были подвергнуться как производимая продукция (включая потенциал железнодорожного транспорта), так и запасы продукции на складах, чтобы максимум ее был вовлечен в орбиту государственного перераспределения.

Хотя говорилось о необходимости государственного вмешательства и в производство, и в распределение продукта, акцент, безусловно, делался на проблему распределения. В этом отношении здесь тоже не было ничего оригинального. Правда, в связи с этим выдвигался ряд далеко идущих идей, практическая реализация которых означала бы глубокие изменения в характере организации и функционирования общественного производства, что и будет в скором времени сделано большевиками.

Одной из излюбленных тем экономистов в связи с этим был тезис об «обезличивании» производимой продукции как условии ее планового, централизованного распределения. То есть предполагалось при помощи государственного посредничества так организовать движение товарных масс, чтобы обеспечить «совершенное обезличение этих продуктов, обезличение как по производителям, так и по потребителям, принятие их в руки одного органа или одного распорядителя, кем бы он ни был, всей массы продуктов, которые производятся». Это важнейший момент логики формирующейся системы, выраженный с предельной ясностью. А само высказывание принадлежит П. И. Пальчинскому, товарищу министра торговли и промышленности – одному из наиболее ярких представителей буржуазных кругов, организатору народного хозяйства на протяжении большей части 1917 года. В этом тезисе нашла концентрированное выражение логика, которая вскоре будет положена в основу теоретического обоснования «военного коммунизма». Это служит важным дополнительным свидетельством существования общей объективной тенденции развития самой экономической среды и формулируемой на ее базе идеологии экономической политики, – тенденции, постоянно напоминающей о себе и влияющей на представления политиков и экономистов совершенно различной идейно-политической ориентации.

Следующим моментом концепции государственного регулирования, тесно связанным с предыдущим, было признание целесообразности принудительного распределения продукции «не по желанию потребителей, а по тому, как представляется наиболее рациональным»[204]. Вывод же о рациональности должны делать, разумеется, государственные органы. Сюда же естественно примыкает неизбежность принудительных заказов и, конечно, право на секвестр отдельных предприятий, «которое тесно связано с регулированием экономической жизни страны»