Цитадель - стр. 12
– Суга – очень тихая, скромная девочка, с мягким нравом, – сказала она, – и для уроженки Токио у нее поразительно светлая кожа… Когда Суга приходит в общественную баню, все дети толпятся вокруг и глазеют…
Через несколько дней ожидалась ежемесячная репетиция школы Нисикава, на которой Суге предстояло исполнить танец «Цветущая слива весной». В тот день Кин и Томо в сопровождении Дзэнко направились в дом учительницы, чтобы взглянуть на Сугу под предлогом посещения репетиции.
Дом учительницы стоял в квартале Кокутё, на узком клочке крестьянской земли, зажатом между домами и складами оптовых торговцев. С улицы дом казался совсем крохотным, однако на втором этаже умещалась сцена. Когда Томо поднялась наверх, учительница аккомпанировала на сямисэне маленькой девочке, исполнявшей танец под названием «Горо».
При виде Дзэнко учительница, не прерывая игры, сделала знак рукой и коротко улыбнулась. Зубы у нее были вычернены[19], но это только подчеркивало живой блеск молодых глаз.
Томо и Кин нарочно подгадали время, чтобы увидеть Сугу, и теперь с беспокойством озирались по сторонам, разглядывая девушек в тесно набитой комнате. Все они были похожи друг на друга, в легких летних юката[20] с поясами красных оттенков, но одна держалась особняком и не отрывала глаз от сцены. Она была совершенно поглощена танцем. По ее поразительной красоте Томо сразу же догадалась, что это и есть Суга. Суга сидела неподвижно, замерев в чинной позе, словно не ощущала жары и тесноты, хотя остальные усердно обмахивались веерами. Девушка оказалась довольно высокой для своего возраста, однако лицо ее было таким же прекрасным, как на фотографии. Ее кожа, своей белизной напоминавшая драгоценную бумагу ручной работы, резко контрастировала с обрамлявшими лицо тяжелыми, с глянцевым отливом иссиня-черными волосами, и потому поразительно четко очерченные глаза и брови казались вызывающе яркими, словно подведенными тушью, как будто на девушке был сценический грим.
Томо взирала на Сугу в какой-то странной растерянности. Суга была олицетворением физической красоты – и только, в ней не ощущалось ни малейшего движения души. Однако она действительно была девственно непорочна, это не вызывало сомнения. Когда Суга разговаривала с подругами, голос ее понижался до шепота, глаза опускались в пол. Выслушивая ответ, Суга, напротив, широко распахивала глаза. Словом, вела себя очень скромно и естественно.
Танец «Горо» закончился, и учительница, протянув сямисэн аккомпаниаторше, скомандовала:
– Твоя очередь, Суга-сан!
Потом встала и подошла к Томо с компанией.
Действительно, это была та самая девушка, на которую сразу упал взгляд Томо. Она поднялась, придерживая полы кимоно, и, немного сутулясь, направилась к сцене.
– Это Суга, – прокомментировала учительница непринужденным тоном. Раздались первые звуки сямисэна. – Очень милая и тихая девочка. Думаю, у вас не будет с ней проблем. Ее легко воспитать…
Пока Суга танцевала, учительница время от времени вставляла короткие реплики:
– У нее очень яркая красота, при этом Суга чрезвычайно замкнута, сдержанна. Она очень способная ученица, но ее танцу не хватает живости, «изюминки». Суга и сама говорит, что учится танцам только для того, чтобы радовать родителей, и не любит выставлять себя на публике. Так что профессия гейши – это не для нее. Девочка знает, что никогда не добьется успеха в их ветреном мире. И вообще, большой, шумный город не подходит ее нежной натуре, она говорит, что ей будет гораздо вольготней где-нибудь в тишине, среди зеленых полей и чистых ручьев… Мать до безумия любит Сугу. Узнав, что дочка уедет в далекую Фукусиму, она залилась слезами. Если ее девочка понравится госпоже и та решит взять ее с собой, мать непременно хотела бы встретиться и обстоятельно побеседовать, ведь отныне жизнь и судьба ее дочери будут всецело зависеть от отношения к ней хозяйки дома…