Звёздная болезнь, или Зрелые годы мизантропа. Роман. Том II - стр. 60

– Вы сказали Леону, что мы хотели его увидеть? – поинтересовался Жосс.

– Он позвонит вам. А я проверю… – Петр солгал; приглашение Жоссов Мольтаверну он не передал, забыл о нем.

– Сегодня мне трудно будет приехать в Версаль, – сказал Жосс. – Но, может быть, завтра вы всё же поужинаете у нас? Жена ждала вашего звонка.

– Нет, завтра никак не получится… – Петр раздумывал. – Сегодня, например… Мне было бы проще сегодня.

– Вот и отлично! Может быть, мне лучше самому позвонить Леону, как вы считаете? – спросил Жосс.

– Я постараюсь приехать с ним, – сказал Петр. – Если он сможет, конечно…

Было еще светло. Но вдоль набережной реки, тонувшей в ранней, уже густой и лохмами обвисшей листве гигантских ив, повсюду горели фонари. Остановившись перед оградой, которую указал Мольтаверн, они вышли из машины и позвонили в ворота.

Открывать вышел сам Жосс. Не по-летнему тепло одетый, в твидовом пиджаке и в темных фланелевых брюках, он спускался к воротам под конвоем своей собачей своры. При виде Мольтаверна он не смог перебороть наплыва эмоций. Лицо его наморщилось в улыбке.

– Бог ты мой, сколько же времени, Леон! – проговорил Жосс, разводя сухими руками и делая вид, что не ожидал этой встречи. – Что же ты не звонишь, не появляешься? Мы надеяться перестали.

Мольтаверн на миг смутился. По примеру Петра, но с показной решимостью он пожал Жоссу руку и стал озираться по сторонам, отбиваясь от лайки, которая, встав на дыбы, радостно обхаживала его со всех сторон черными от грязи лапами. Поймав пса за ошейник, Мольтаверн поцеловал его прямо в нос и произнес:

– Не забыла, дурочка? Ведь не забыла!.. Всё так изменилось. Я бы и не узнал.

– Здесь даже прохладно, – заметил Петр. – У нас вечера душные.

– Это из-за реки… Хоть одно преимущество, – сказал Жосс. – Но комаров полно. И иногда заливает.

– Весной?

– Да если бы только весной… После сильных дождей вода озером стоит… Вон там, где вы машину оставили. Или ты забыл, Леон?

– У них еще и фундамент никудышный, – пояснил Мольтаверн. – При наводнении вода просачивается и погреб заливает – на лодке можно плавать.

– Прошу вас, – пригласил Жосс и ударил в ладоши, в ответ на что свора собак рванула к дому, сбивая друг друга с ног.

Хозяин провел гостей через парадное крыльцо и террасу. Окна и двери на террасе были распахнуты. Они вошли в ярко освещенную гостиную. Здесь было тихо и прохладно. В атмосфере дома что-то изменилось. Чувствовалась какая-то перестановка или недавний ремонт. Стало намного светлее.

На полу у окна лежал некий массивный предмет черного цвета неправильной формы со сквозным отверстием. Петр провел рукой по его шершавой поверхности.

– Привезли на хранение, – сказал Жосс с усмешкой. – Но ни в одну кладовую не входит. И не скажешь, что это скульптура!

– Из полимера какого-нибудь? – поинтересовался Петр.

– По-моему, из гипса… А внутри пенопласт. Теперь многие работают с пенопластом. На весе большая экономия. Даже вы сможете поднять.

– И что это должно изображать?

– Автопортрет! Насчет сходства, правда, не ручаюсь. Я дал ему название «Душа наизнанку», – попытался пошутить Жосс; он взирал на Петра с откровенной, но серьезной улыбкой во всё лицо.

Юмор Жосса был не совсем понятен. Но Петр одобрительно кивал.

В дверях показалась Сюзанна Жосс, в черной блузке из прозрачного кружева на голое тело и босиком.