Звезда под странной луной - стр. 7
– Вы любите кино?
– Oui, – ответил водитель, и его лицо оживилось.
– Знаете режиссера Тьерри Вальдона?
Мужчина поморщился.
– Он снимает странные фильмы, которые показывают по ночам. Мы с женой не поклонники «новой волны»[2]. Камера слишком скачет. – Он снял руки с руля и сделал жест, словно держит ручную видеокамеру. – Нам нравятся американские мюзиклы, «Поющие под дождем». – Водитель стал напевать мелодию из фильма.
Она увидела из окна маленькую афишу, с которой на нее смотрела она сама. Постер рекламы духов «Жуа-де-жарден» висел на неухоженной стороне улицы, и ее изображение выцвело от ветра и дождя так сильно, что она превратилась в тень, а края постера обтрепались. Она надеялась, что ее выберут для еще одной рекламной кампании, но ей так и не позвонили из этой фирмы. И все-таки именно этот постер попался на глаза Вальдону.
– Это вы. – Водитель пригнулся, чтобы посмотреть на постер.
– Это была я, – тихо произнесла она, и на ее лице появилось тоскливое выражение, когда она повернулась к своему собственному изображению, глядящему на нее. Она уже не узнавала эту уверенную в себе девушку.
Увидев ее на этом постере, Тьерри Вальдон настоял, что «должен заполучить девушку из „Жуа-де-жарден“ в свой следующий фильм». Режиссер принял ее за французскую модель и заколебался, когда выяснил, что она играла главные роли в американских фильмах о серфинге, но Мик Фонтейн надавил на него и договорился об этом ланче. Шансов на успех мало, но ей необходимо рискнуть. Сердце ее забилось быстрее, она нервно коснулась губ. Не слишком ли много помады? В панике она достала компакт-пудру и начала убирать лишний слой бумажной салфеткой.
Тьерри Вальдон снимал фильм ужасов «новой волны» под названием L’Étrange Lune – «Странная луна». Карьера режиссера шла в гору, премьеры трех его последних фильмов собрали полные залы и получали хвалебные рецензии, пусть даже эти фильмы были «на любителя», как сказал водитель, и их демонстрировали в кинотеатрах на вечерних, а не на утренних сеансах.
После четырех картин на тему серфинга, каждая из которых была хуже предыдущей, она получила роль в вестерне «Конокрад». Фильм раскритиковали, но ее игра получила в основном хорошие отзывы. Следующей стала роль в фильме Жака де Пулиньяка «В объективе», триллере, где Джемма играла мертвую любовницу. Фильм очень пострадал от изменений в сценарии и правок режиссера, а в конце его так сильно порезали редакторы, что он стал просто неузнаваемым. Фильм разнесли в пух и прах, и большую часть вины возложили на нее, ведь она была в нем самой узнаваемой актрисой; в одном ревью утверждалось: «Хорошо, что Джемма Тернер большую часть экранного времени без сознания».
– Так бывает, – сказал Мик. – Твое имя было самым известным в этом фильме, поэтому ты больше всех пострадала, но ты получишь другие роли.
Мик ошибался.
Ощущение провала после того отзыва до сих пор жгло ее. Даже сейчас она могла процитировать каждую строчку самых негативных отзывов. Она теряла уверенность, что когда-либо была хорошей актрисой, а рискованные шаги в карьере оборачивались против нее, и неуверенность в себе заставляла все глубже погружаться в мир Чарли, где она могла спрятаться. И она действительно пряталась больше года. Ее жизнь стала хаотичной, сосредоточилась на Чарли: на его группе Prince Charmings, на расписании записи их песен и их вечеринок. Ее фотографировали, когда она поднималась на борт самолета или стояла за кулисами. Вечеринки группы приносили ей только плохие публикации в прессе. Мик предостерегал ее, что Чарли «затрудняет» ее участие в фильмах. В двадцать два года ей уже грозила опасность выйти в тираж.