Журнальный век. Русская литературная периодика. 1917–2024 - стр. 15

В том числе и в плане эстетики, что на первых порах вызывало внутриредакционные конфликты, выплескивавшиеся, случалось, и на журнальные страницы. Один лишь, зато выразительный и в своем роде исключительный пример: в третьем и четвертом номерах за 1993 год был опубликован постмодернистский роман Владимира Шарова «До и во время», который уже в следующем, пятом, номере сотрудники отдела критики Сергей Костырко и Ирина Роднянская разнесли в пух и прах как идейную и художественную провокацию, неуместную в «Новом мире» и для «Нового мира» неприемлемую.

В дальнейшем сор из избы тут уже не выносили. Но – как при Залыгине, так и при Андрее Василевском, сменившем его в 1998 году, – никогда не печатали того, что могло бы расколоть «ядерный электорат» подписчиков и стать предметом общественных дискуссий. «Новый мир», – говорится на официальном сайте журнала, – и сейчас «видит достоинство в определенном живом, не коснеющем, консерватизме, однако открыт новому, яркому, глубокому и талантливому».

Жизнь журнала «Октябрь» пресеклась в 2018 году. Сначала казалось, что ненадолго. Однако редакция, к тому времени оставшаяся совсем без денег и вынужденная покинуть просторное помещение по улице «Правды», подписку на следующий год уже не объявляла, очередных номеров не готовила и в 2019-м лишь издала коллекционным тиражом прощальный 12-й выпуск, вынеся на его обложку слова «Сто лет минус пять».

На том надежды на возрождение и выдохлись. Так что «Октябрь» в корпоративном «Журнальном зале» переместился в рубрику «Архив», став ныне достоянием скорее историков.

Им найдется что исследовать, отметив для начала, что, в отличие от «Красной нови», «Звезды» и «Нового мира», программно сориентированных на приручение властью писателей-«попутчиков», «Октябрь» уже первым своим номером, появившимся в мае 1924-го, заявил о себе как о боевом органе МАППа, то есть Московской ассоциации пролетарских писателей, а затем и пресловутого РАППа.

В революционном энтузиазме и классовой беспощадности редакции, где на старте правили Л. Авербах, А. Безыменский, Г. Лелевич, Ю. Либединский, С. Родов, А. Соколов, А. Тарасов-Родионов, сомневаться не приходится. По так называемым попутчикам и внеоктябрьским писателям – воспользуемся терминами Л. Троцкого – били на уничтожение, и едва ли не ориентиром стала статья конноводца Семена Буденного «Бабизм Бабеля из „Красной нови“», где рассказы из будущей «Конармии» интерпретировались как «вонючие бабье-бабелевские пикантности», «безответственные небылицы», написанные «художественной слюной классовой ненависти», а сам Бабель именовался «дегенератом от литературы» (1924, № 7. С. 197).

Одна лишь беда: теоретические выкладки и агрессивные призывы октябристов никак не подтверждались пролетарской художественной практикой, и читать сочинения, заполнявшие журнальные страницы, охотников было совсем немного. Настолько немного, что в конце 1927 года В. Васильевский, Ф. Раскольников и В. Фриче даже направили докладную записку в ЦК ВКП(б) с предложением закрыть «Октябрь», так как он имеет всего 800 подписчиков и дает 60 000 рублей убытка в год58.

Журнал, истощившийся в борьбе «за гегемонию пролетарской культуры», однако же, не закрыли, и ближе к концу 1920-х годов, когда главным редактором был А. Серафимович, а роль комиссара играл А. Фадеев, в «Октябре» наконец-то появились публикации, расцененные как событийные, – первая книга шолоховского «Тихого Дона» (1928, № 1–4), вторая книга панферовских «Брусков» (1929, № 7)…