Журнальный век. Русская литературная периодика. 1917–2024 - стр. 11

. Членов редколлегии М. Хитрова, А. Марьямова, Е. Дороша в порядке партийной дисциплины на несколько месяцев задержали на рабочих местах и уволили только после того, как А. Марьямов и Е. Дорош отказались появляться в редакции и получать зарплату. Что же до рядовых редакторов, то им податься было некуда, и грела к тому же надежда на «продолжение „миссии“», на то, что можно будет, – как язвительно заметил В. Лакшин, – «сохранить прежний журнал без Твардовского и с новой редколлегией»39.

Большого публичного скандала, в общем, не вышло. Да и авторы, поначалу убитые… или казалось, что убитые этой новостью…

Вот Ф. Абрамов.

Нет, мы еще не отдаем себе отчета в том, что произошло, – записывает он в дневник 15 февраля 1970 года. – Катастрофа! Землетрясение. Растоптана последняя духовная вышка… Нет, все не то.

А если бы провести референдум… 97 % наверняка одобрят закрытие «Нового мира». Вот что ужасно. Акция эта, по существу, – выражение воли народа. Вот и говори после этого, что у нас нет демократии.

Да, из литературы изгоняют Твардовского, первого нашего поэта, и вместо него ставят Косолапова, даже не члена СП. Значит, талант нам не нужен. Талант нам враждебен. Да и вообще нам не нужна литература. Нужна только видимость, суррогат40.

Оно так, конечно, однако и рассказ «Деревянные кони» (1970, № 11), и роман «Пути-перепутья» (1973, № 1–2) Абрамов принес все-таки в обновленный «Новый мир». Как и В. Быков: «Сотников» (1970, № 5), «Обелиск» (1972, № 1), «Волчья стая» (1974, № 7). Как и Ф. Искандер: рассказ «Богатый Портной и другие» (1970, № 6), главы из романа «Сандро из Чегема» (1973, № 8–11). Как и В. Некрасов: «В жизни и в письмах» (1970, № 6). Как и Ю. Трифонов: «Предварительные итоги» (1970, № 12), «Долгое прощание» (1971, № 8), «Нетерпение» (1973, № 3–5). Конечно, эти первоклассные публикации были теперь изрядно разбавлены романами О. Смирнова «Эшелон» (1971, № 2–3)41, А. Ананьева «Версты любви» (1971, № 8–11), пьесами С. Михалкова (1971, № 11) или А. Софронова (1972, № 9), что при Твардовском было бы немыслимо. Однако и В. Катаев, и В. Семин, и В. Шукшин, и Б. Можаев, и В. Тендряков, и практически все фирменные новомирские авторы с журналом остались. А раздел поэзии так и вовсе заиграл непривычными красками: после долгой эстетической опалы на эти страницы вернулся А. Вознесенский (1970, № 10; 1971, № 9; 1974, № 8), поэму «Казанский университет» напечатал Е. Евтушенко (1970, № 4), среди новых для журнала авторов появились О. Чухонцев (1970, № 6; 1971, № 6), И. Шкляревский (1971, № 5; 1972, № 6; 1974, № 7), Б. Ахмадулина (1972, № 5; 1974, № 6), Н. Матвеева (1973, № 3), совсем юная О. Николаева (1970, № 11).

Почему бы и нет? Во-первых, сменивший великого поэта литературный функционер В. Косолапов был, по характеристике А. Вознесенского, «человек номенклатурный, но глубоко порядочный». А во-вторых, как передавалось из уст в уста, и инструкции он получил будто бы соответствующие: «Нам не нужен второй „Октябрь“, нам нужен „Новый мир“, только без крайностей прежней редакции».

Без крайностей – это значит без обличительства, без жесткой полемики с коммуно-патриотическим «Октябрем» и коммуно-националистической «Молодой гвардией», то есть прежде всего без критики и публицистики в лакшинско-виноградовском духе. И не в том даже беда, что заметную долю журнальных страниц при В. Косолапове и его преемниках заняли чиновные В. Озеров, Ю. Барабаш, Л. Новиченко, А. Овчаренко, Ю. Кузьменко, Ф. Кузнецов, Л. Якименко, даже А. Дымшиц, ведь с редакцией продолжили сотрудничать и староновомирцы Ст. Рассадин, В. Кардин, Ю. Карякин, И. Соловьева, И. Борисова, Б. Сарнов, иные многие. Беда – или, возможно, новизна? – в том, что уже не цензорами, а редакторами из всех статей и рецензий беспощадно удалялись не только кукиши в кармане, но и вообще социальный нерв, стремление срастить эстетический анализ с публицистически значимыми выводами.