Жнецы Страданий - стр. 17
Потому пока её изумляло всё. И высокие башни, и каменный колодец посреди двора, и булыжная мостовая, и даже мощные столбы, врытые вдоль стен. Правда, вновь прибывшие так и не поняли, зачем они нужны.
А ещё по стенам здесь полз серый лишайник, какой водится в лесу, там, где торчат из земли каменные лбы слоистых валунов. Удивительно, но в Цитадели не было зелени. Ни травинки, ни вьюнка.
Здесь всё дышало холодом, и каждый негромкий шаг отвечал ступающему гулким эхом. Этот надёжный оплот не разрушить. Эти высокие стены не одолеть. Эти огромные ворота в одиночку не отворить. Здесь можно не бояться ходящих, не бояться ночи.
Вот Лесана глупая, что не хотела сюда ехать! И путница радостно улыбалась, озираясь вокруг. Однако тяжёлый взгляд Клесха несколько охладил её восторженный пыл.
Соскользнув со своей кобылки, девушка ступила на мощёный двор. Казалось, вот она, сказка! Вот оно, чудо! Даже сердце зашлось!
Но вдруг быстрые тени замелькали над головой, и ржавый клёкот эхом полетел над Цитаделью. Лесана в ужасе распахнула глаза, и в них отразились парящие кругами чёрные птицы. Вороны. Предвестники смерти. Падальщики. Их хриплый грай упал с неба, рассыпавшись эхом. Откуда здесь эти мерзкие птицы? И почему их никто не прогонит? Холодный пот заструился меж лопаток. Все знают: где кружит ворон, там ходит смерть.
Словно издалека девушка услышала скрежет задвигаемого засова. И сердце больно кольнуло горькое предчувствие. Будто захлопнувшиеся ворота навсегда отрезали трёх новых насельников Цитадели от радости жизни.
Там, за стенами, осталась весна с её талой водой, первой зеленью, пробивающейся из разопревшей земли, и будто подкрашенным лазурью синим небом. А тут, во дворе, вдруг повеяло тоскливой осенью. Серая мостовая. Серые, покрытые седым мхом стены. Серые крыши. Серые башни. Да и пахло тут сыростью, стынью и осязаемым отчаяньем, которое словно свило гнёзда в древних камнях.
Один из воронов слетел вниз, сел на крышу колодца и уставился на Лесану блестящими чёрными глазами. Девушка попятилась, привычно стискивая ладонью оберег, подаренный женихом. Неужели ворон, которого ещё называют вестником ходящих, почуял в ней скорую жертву?
– А ну кыш! – крикнула Айлиша и замахнулась на птицу.
Ворон лениво снялся с места, но улетел недалеко, опустился на один из столбов, откуда громко и пронзительно каркнул несколько раз, словно насмехаясь над слабой попыткой его напугать.
– Откуда они здесь? – помертвевшим голосом спросила Лесана.
– Чего ты испугалась? – потрепал её по плечу Тамир. – Подумаешь, птица.
Но, несмотря на эти слова, он и сам был бледен.
– Хватит языками чесать, – прервал разговор подошедший Клесх.
Позади креффа стоял высокий светловолосый и светлоглазый юноша, облачённый в чёрную рубаху и чёрные же порты.
– Фебр, выдашь им одёжу, отведёшь к хрычовке нашей, потом в мыльню, затем к целителям, оттуда в трапезную, а как поедят, проводишь в крыло для первогодок и поселишь. Быстро давай. Мы и так последние приехали.
Парень коротко кивнул и поманил новоприбывших следом. Торопливо все трое двинулись за ним. Нырнули в тень высокой арки, миновали несколько каменных переходов и по длинным коридорам, освещённым лишь яркими полосками света, падающими в узкие окна, поспешили вглубь Цитадели.