Желтые цветы для Желтого Императора - стр. 30
– А ты… – начала она, подрубая ноги очередному канбаку, но не успела закончить. Сквозь другую боевую четверку к ним пробрался Харада, бледный, как морская пена. – Что во дворе?..
Впрочем, она догадывалась. И лишь яростнее всадила сай кому-то под колено, услышав:
– Дом разорен. И, боюсь, живых больше…
– Да за что?! – Окида сама разозлилась, что сорвался голос, но ничего поделать не могла.
– Сыновья старика были среди добровольцев одного из тайи, – тяжело выдохнул Харада, – там. Старые счеты. Боюсь, не поздоровится рано или поздно всем.
Мэзеки бегло глянул на него, завопил что-то и опять отправил в полет цепь. Она обмотала колени какого-то тощего канбаку, худая рука дернула – и мужчина упал лицом в грунтовую дорогу.
– Ого, – бросил Харада, – слушай, а я-то думал, нам придется его…
– Ты точно идешь? – зачем-то выпалила Окида, хотя ответ, особенно сейчас, был очевиден.
– Будто у меня есть выбор, – фырнул Харада, встряхнув головой. – Если только…
Если только их не замкнут в кольцо и не поймают прямо сейчас. К этому шло – Окида уже видела силуэты канбаку на крышах. Ну конечно, они не настолько идиоты. Достаточно умны, чтобы заслать наверх тех, кто чуть лучше понимает в задержаниях.
Три канбаку на крыше ближайшего дома держали на изготовку луки. Если каждый пустит по стреле, если каждый достаточно меток для стремительных мишеней… проклятье! А впрочем, им и так долго везло. А ведь исход битвы мог бы решить один мадзи, случайно затесавшийся в толпу воинов. Вздернуть добычу за горло, вывернуть суставы, впечатать в стену одним взмахом руки…
– Врассыпную, – процедил сквозь зубы Харада. Правильно: если сократить боевое расстояние с теми канбаку, которые тут, внизу, и еще на ногах, их товарищи могут…
Нет, лучникам было наплевать. Окида поняла это, когда пущенная в нее стрела вонзилась в горло полицейскому, мимо которого она как раз проскальзывала. Видимо, приказ был задержать косё любой ценой, с любыми потерями.
Мужчина, хрипя, упал. Рука его, крепкая, жилистая, с грязью под ногтями, впилась в древко стрелы, да поздно. Окида вздрогнула – и рубанула саем по боку другого канбаку, кинувшегося наперерез. Одновременно она пыталась выцепить из толпы Хараду с Мазэки и понять, что там, на крыше. В ярком лунном свете она видела четкие черные силуэты и стрелы – трепещущие перьевые навершия, поблескивающие серебром острия. Выстрел. Мимо. Еще. Еще. Окида кинулась от очередного канбаку, едва ли многим старше Мэзеки, просто чтобы не подстрелили его. В глубокой тени меж двух домов ноги все-таки ее подвели, она упала почти ничком, еле успев сгруппироваться, – а когда развернулась, лучники на крыше выглядели… странно.
У них больше не было голов.
Тела попадали на черепицу; одно, угодив на скат, вскоре рухнуло вниз. Некоторые канбаку застыли… да что там, Окида и сама ненадолго потеряла дар речи. Она все пропустила. Не заметила, кто, когда сделал это. А впрочем…
– Помочь?
Ру выпрыгнул боги знают откуда, но вроде соскочил еще с одной крыши. Приземлился перед Окидой, протянул руку тем же движением, каким недавно требовал ленту. Окида ошалело встряхнулась, заметив, что он улыбается, – в крови грудь под воротом, в крови лицо и обнаженный ситисито.
– Ты… – Она закашлялась: воздух выбило из легких.
– Все это… – Он обвел взглядом… да непонятно что. Здания? Пляшущие тени? Толпу, в которой продолжали сражаться Харада и Мэзеки? Нет. Взгляд его дольше всего задержался на воротах дома кадоку, болтавшихся на одной петле и медленно загоравшихся. – Все это как-то слишком похоже на зло, не находишь?