Желая Артемиду - стр. 26

Малышка не издала ни звука, и он коснулся ее мягкой розовой щечки, нежной, словно крыло бабочки. Девочка подняла ручонку и схватила его за палец, сама того не ведая, погубив братскую ревность и предвзятость младенческой непосредственностью. Майкл онемел, он и не представлял, что это существо способно совершать такие фокусы. Кэти растянула рот в беззубой улыбке, и Майкл, окончательно растаяв, робко улыбнулся в ответ.

Миссис Парсонс привлекла всеобщее внимание деликатным покашливанием, прервав неловкую затянувшуюся тишину, разрезаемую лишь скрежетом столовых приборов.

– Раз все собрались, полагаю, я могу вручить имениннице подарок.

Кэти выпрямилась струной в ожидании, не сводя блестящего, полного симпатии и почтения взгляда с Грейс, пока та в манере неприлично богатой вдовы разворачивала подарочную упаковку, в которой нашла футляр в темно-синем бархате.

– Тебе нравится? – поинтересовалась Кэти.

Впервые за долгое время уголки рта Грейс приподнялись, впрочем, она быстро оставила попытку улыбнуться.

– Спасибо. Очень красиво.

Майкл, подобно сестре, не сводил с Грейс глаз, тщетно ожидая ошибки, которой стал бы ее восторг. Если бы только она захотела надеть колье на себя и весь вечер напрашивалась на комплименты, у него наконец-то появился бы веский повод перестать метаться между злобой и очарованностью, в котором он отчаянно нуждался, ведь вопреки желанию неизбежно тянулся к благосклонности, симпатии и страсти, давно переросшим в одержимость. Он страдал от одержимости ею несколько долгих лет, пока был учеником Лидс-холла, болел ею: тосковал, иссыхал, мучился, раз за разом искал ее силуэт в длинных коридорах, ее глаза – в мрачных читальных залах, ее запах – в освещенных солнцем лекториях, но увлекаясь ею, боготворя ее, он предавал память о Фреде, заботившемся о сестре с преданностью религиозного фанатика.

Все рухнуло, задев Майкла осколками, – Грейс не подпитала его мнимой ненависти, выученно поблагодарила Кэтрин, передала футляр прислуге и больше о нем не вспоминала, оставшись холодной, как ледышка, и гордой, как принцесса [15].

что с ней черт возьми такое

Даже Фред любил дорогие вещицы – он был с детства ими окружен. Разве она жила не так же?

она не фред

Но ее умные, всезнающие и внимательные глаза, до прозрачности белая кожа, вьющаяся осень в волосах, манера держаться, осанка, голос – на всем расплывалась уродливым пятном смерть Фредерика, все в ней сквозило дыханием потери, и Майкл с трудом натягивал маску притворного спокойствия, сидя за столом с мертвецом, восставшим из могилы.

Его тело било судорогой, нетерпение и тоска нарастали. Он буквально закипал, закусывая щеки и губы, сминая скатерть и жестоко расправляясь с мясом – приборы так и скрипели, – пока женщины вели бессмысленные вежливые беседы, которые ведут лишь люди, не имеющие ничего общего. Призраки прошлого проникали в каждое слово, как ядовитый вездесущий газ.

– Может быть, зажжем свечи на торте? – предложила Кэтрин, когда десерт внесли в столовую.

– Или поедем на кладбище и откопаем Фреда, – отозвался Майкл, окончательно разняв мертвую хватку приличия, и намеренным резким жестом бросил приборы в тарелку. Внутри все зудело, и он, забыв обо всех обещаниях, которые давал брату, матери и себе самому, вскочил из-за стола. – Ему-то там тоже наверняка невесело.