Завтра наступит вчера - стр. 19
Я встаю из-за стола, беру свою папку и направляюсь к выходу. Павел догоняет меня на лестнице, хватает за плечи и резко разворачивает.
– Ты мне объясни, пожалуйста, Трость, что это было сейчас? – На лице напарника застывает неподдельное удивление.
– Что? Не понимаю тебя. Я рассказала всё, что мы с тобой вчера выяснили. И ещё, у меня есть к тебе вопрос по поводу вчерашнего вечера. Только давай вернёмся в наш кабинет.
Я быстро сбегаю по лестнице. Зайдя, бросаю папку на стол и подхожу к окну.
«Лавочка с кормильцем птиц не появилась».
– Я тебя внимательно слушаю, коллега! – Горин садится, закидывает ногу на ногу, скрещивает руки на груди.
Выражение его лица вызывает у меня смех.
«Высокомерный болван!»
– Что ты ржёшь, Трость? Я разве что-то смешное сказал? Может, у тебя просто крыша поехала?
«Последний вопрос прозвучал обидно».
– Что из того, что я докладывала Егрызу, тебе непонятно? – спрашиваю уже серьёзно.
– Мне всё непонятно. Мы вчера с тобой ничего не обсуждали! Я тебя даже не видел вчера!
Павел говорит с возмущением, а я стою в оцепенении. Видимо, мой растерянный вид его тревожит. Он встаёт, подходит к окну и берёт меня за руку.
– С тобой всё в порядке, Ян? – голос напарника смягчается. Большим пальцем он гладит костяшки на моей сжатой в кулак руке.
Я не могу прийти в себя. В голове звучит его последняя фраза: «Я тебя даже не видел вчера!»
– Паша, открой мою папку и посмотри вчерашние записи, – говорю еле слышно. – Неужели… – Я опускаю голову и наблюдаю за его пальцем на своей руке.
Павел аккуратно отпускает меня, подходит к столу и открывает папку. Несколько секунд он листает, пытаясь найти записи за вчерашний день.
– Ты издеваешься надо мной? – с силой захлопывая папку, обиженно спрашивает напарник, глядя прямо мне в глаза.
– Нет. – Меня мутит, ноги ватные. До меня начинает доходить, что в папке нет никаких записей и Матвей прав. Неужели всё это приснилось? – Я сейчас тебе всё объясню, – пододвигаю стул и сажусь рядом с напарником.
– Может, тебе отпуск взять, Ян? – выслушав меня, после короткой паузы предлагает Горин.
– Я не понимаю, что происходит, – говорю дрожащим голосом, стараясь собраться с мыслями.
Павел достаёт телефон и набирает номер:
– Черти! Никто трубку не берёт! Ты за рулём? – Кладёт телефон в карман и встаёт.
– Да, а что? – смахиваю со щеки незаметную слезу.
– Работаем, Яна! – ободряюще вскрикивает он, поднимая меня со стула, и тащит за локоть к выходу.
– Куда едем? – Поворачиваю ключ зажигания и вопросительно смотрю на Павла.
– Осмотрим место преступления ещё раз. Может, что-то упустили.
– Хорошо. Потом едем ко мне. Нужно приготовить ужин. Папа приезжает сегодня.
– Давно не видел твоего отца. Как он?
– Да, блин! – взвизгиваю и в бешенстве бью ладонями по рулю. Понимаю, что всё это уже было. Но как это объяснить? Как это воспринимать? Чувствую дрожь по всему телу.
– Я что-то не то сказал? – тихо спрашивает напарник.
– Дежавю! Я не понимаю, что мне делать с этим. Не понимаю, Паша! Услышь меня, пожалуйста! У меня такое ощущение, что я стою в переполненной людьми комнате, зная, что сейчас всё взорвётся к чёртовой матери. Кричу об этом, но меня никто не слышит! Мне никто не верит! – голос надламывается от крика.
Я замолкаю, уткнувшись лбом в ладони на руле.
«Возьми себя в руки. Сейчас всё пройдёт. Есть же всему происходящему какое-то разумное объяснение».