Завтра наступит вчера - стр. 18
– Я на работу.
– Угу. Я тоже сейчас встаю, милая, – говорит Матвей, зевая. – Ты не забыла? Сегодня приезжает твой отец.
– Отец? Дорогой, ты что-то путаешь. Он же был вчера.
– Он был вчера? – Приподнимаясь и опираясь на левый локоть, муж внимательно смотрит на меня. Повисает пауза.
– Что? Разве нет?
Мои рёбра сжимаются. В памяти мгновенно всплывает человек на мотоцикле, и… Я в ужасе вскакиваю с кровати, как ошпаренная. Поднимаю майку, смотрю на свой живот, трогая его руками. Выдыхаю:
«Господи! Какое облегчение. На мне нет никаких дыр от пуль».
В растерянном взгляде мужа читается вопрос.
– Объясни, милая. Что случилось? – его голос звучит настороженно. Откидывая одеяло и вставая, Матвей подходит и заключает меня в объятия. – Тебя всю трясёт, любимая. Ты заболела? – Он бережно касается моего лба своей ладонью. – Температуры вроде нет.
– Не знаю. – Отстраняюсь и иду в ванную.
По пути останавливаюсь возле зеркала и всматриваюсь в своё отражение. На меня смотрит бледное, испуганное лицо.
Принимая душ, я в деталях вспоминаю весь вчерашний день. Затем сон, снившийся всю ночь: психушка, Маньяк, Бритва.
– Я могу отличить сон от реальности! Я не схожу сума! – возмущённо повышаю голос на Матвея, который, выслушав меня за завтраком, после долгого молчания, пытается убедить, что всё это мне приснилось: и психушка, и день рождения отца, и мотоциклист, и моя смерть.
Не окончив завтрак, бросаю вилку на стол.
«Я не сумасшедшая!»
Вскакиваю, хватаю сумку, ключи от машины и выбегаю на улицу. Мне не хватает воздуха, я задыхаюсь от возмущения и тревоги.
«Что со мной происходит? Я же не сумасшедшая! Так больно и обидно, когда самый близкий человек не верит тебе».
Опираюсь спиной на колонну, поддерживающую балкон второго этажа. В сумке звонит телефон.
– Ян, ты где? – Голос Павла звучит раздражённо.
Вскидываю руку, смотрю на часы: восемь тридцать.
«Опять опаздываю на работу».
– Я еду, – отвечаю резко и кратко. Отключаю телефон и иду к машине.
Ровно в девять забегаю в отделение. Возле дежурного толпится народ. Киваю ему и, пробегая мимо, замедляюсь.
«Стоп. Я уже видела этих людей».
Останавливаюсь, всматриваюсь в лица. Дежурный приветственно кивает в ответ.
«Что за бред?»
Медленно иду по коридору, растерянно оборачиваясь на толпу.
– Ты, как всегда, Трость, – вставая из-за стола, кидает обиженно Павел и выходит из кабинета.
Это становится последней каплей. Я срываюсь и кричу ему в спину:
– Что? Что я опять не так сделала? Вечно ты всем недоволен!
Выхожу следом за ним из кабинета и поднимаюсь на второй этаж. Меня колотит от ярости.
«Что за день такой? Сейчас меньше всего хочется видеть начальника с его нотациями. Павел тоже хорош!»
Дохожу до открытой двери кабинета Егрыза – так мы с Павлом между собой называем Егора Степановича. Павел мнётся на пороге. Я слегка подталкиваю в кабинет. Егрыз сидит, постукивая ручкой по столу. Значит, настроение у него плохое: сейчас начнёт пилить. Опережаю его: быстро здороваюсь, кидаю папку на стол и вываливаю всю информацию, что мы с Павлом выяснили накануне по текущему делу.
Паша садится за стол напротив меня. По мере того как я зачитываю рапорт, глаза напарника становятся всё шире. На его лице читается полное недоумение.
– Ну вот, можете же, Трость! – Лицо Егрыза, напротив, расплывается в довольной улыбке. – Сейчас же выезжайте!