Записки нечаянного богача – 4 - стр. 26
– Мвадуи* далеко отсюда. Там три четверти голландцам принадлежит, и четверть местным властям. При всём уважении к тебе и Мсанжилэ – ничего не получится, – почти чисто парировал Илюха.
– А чего у вас тут всё на букву «Мэ» начинается? – поднял в приключенце голову лингвист-языковед. – Ну, эти трое женщин – ладно, они родня, у них, может, принято так. Но Волкова тоже обозвали, Мутумба твой здоровый какой вон сидит, теперь ещё шахта эта… Других букв нет в Танзании что ли?
– Первый раз об этом задумался, – помолчав, признался морпех. – И знаешь что?
– Что? – потянулся к нему через стол Головин, чуя интригу.
– Хрен его знает, вот что! – совершенно уверенно кивнул Умка, едва не упав со стула.
– Тьфу ты, я думал – тайна какая, – обиделся Тёма, отодвигаясь обратно и тоже чуть не съехав со своего.
– До тех пор, пока вас сюда не притащило, тут тайн не было ни одной, почитай, – хмуро пробурчал морпех.
– Это – да, – согласно кивнул Головин. – У меня – та же история, один в один. Смотри, жил себе, в ус не дул, путешествия организовывал с большим успехом. Пока этот чёрт ко мне в офис не пришёл!
– Это который? – уточнил Илюха, оглядываясь. Наверное, глаза фокусировать стало невыносимо трудно, поэтому он, кажется, даже не пробовал.
– Да вон, Волков! Улыбается ещё сидит! Чего ты лыбишься, вредитель?! – скажи мне кто ещё совсем, кажется, недавно, что на меня будет орать в дымину пьяный диверсант-убийца, а я не испугаюсь – нипочём бы не поверил.
– Потому что я эту историю слезливую слыхал уже пару раз, Тём. Совсем недавно ты бабе Даге плакался на судьбинушку свою горемычную. Она тебя тогда убаюкала, деточку, и спать отправила. Старая школа, высокий класс, я так не умею. Могу плюнуть. Или в ладоши хлопнуть – хочешь? Незабываемое путешествие в один конец, а? – развёл я ладони.
– Не надо ничем хлопать, Дима, – неожиданно почти трезвым голосом отозвался он. – Погорячился с чёртом, бывает.
– Проехали. Илюх, ты говорил, до бабы-баобабы… тьфу ты! До старухи в дупле, короче, часа полтора ехать. А у тебя домушка на колёсах одна только? – переключился я на хозяина, пока он, кажется, ещё мог разговаривать.
– Ач… апч… а почему ты спрашиваешь? – в последнюю минуту я успел, видимо. Почти не мог он уже.
– Нас семеро, да вы с Мотей, да Мутомбо, наверное, тоже поедет? Одиннадцать, спальных мест в Садко точно не хватит. Мы к закату приедем, потусим с бабулей – и домой. Полтора часа стоя ехать или сидя на полу? – уточнил я, стараясь говорить медленно и понятно.
– Ну, там плч… пффф… полчаса езды до их племени. Постелят – выспимся, потом домой, – ответил отельер. Я вспомнил, во что оделась по местной современной моде Мотя, представил, что нам там смогут в этом контексте постелить – и загрустил. Но, как оказалось, зря.
День падений и высокого напряжения мы, признаться, пропили. Умка и Мутобмо уже полчаса пели одну и ту же местную песню, и на внешние раздражители, даже жидкие, не отвлекались. Поэтому в кают-компании остались вдвоём. Тёму мы с Серёгой еле-еле довели до их домика – он всё рвался на подвиги. Но сурово сказанное мной «Ну-ка соберись! Дома жена беременная!» сотворило чудо – он сам поднялся по ступенькам и проскользнул в дверь со своей фирменной шпионской лёгкостью. Изнутри раздался голос Бадмы, а в ответ – его виноватое гудение. Мы с Лордом деликатно ушли.