Записки из Торфянска - стр. 8
Перепелкина ютилась не первый год в однушке на юго-западе города, в новом микрорайоне, выстроенном на старом кладбище, которое легко закрыли и избавились от всякой мишуры: на помойку полетели кресты и ограды, венки и поминальные конфеты, печенюшки и надгробия, позабытые родственничками в суете будней. На другом конце города вроде открыли новое кладбище, а вместе с ним – свалку токсичных отходов, которая хорошо вписывалась в антураж. Мертвым все равно, а вот для выполнения национальных проектов – хорошее подспорье.
Впрочем, родители Перепелкиной были живы, и она, конечно, не интересовалась судьбой чужих могил. Более того, жили они в Старицком районе, в маленькой деревенской утопии, где лучше думалось и дышалось. Елизавета тоже мечтала заработатьна хороший загородный домик, но никогда и ни при каких обстоятельствах не принимала выгодные предложения от импозантных боровов, облюбовавших ее квартиру. Она полагала, что так она выглядит более независимой и успешной дамой. Посещали ее стабильно раз в месяц, многие соседи даже удивлялись, как она успевала совмещать работу в газете, придомовой огородик, походы в театр и клубы, чтение бульварной литературы и личную жизнь, если знакомство на одну ночь можно было назвать «личной жизнью».
Обыкновенным майским утром Елизавета вышла на лестничную площадку. Лифт в девятиэтажке не работал больше года, но Перепелкина запрещала жаловаться, исправно обходя квартиры и проводя своеобразное анкетирование. Оно служило ответом
на вопрос: «А доволен ли ты ЖЭКом?». Привыкшая быть лидером еще со школьных времен, Елизавета Ивановна была строга с юнцами, жаловавшимися на алкоголиков в их подъезде и постоянное отключение горячей воды. Перепелкина разводила руками и на резонные замечания всегда отвечала отказом
в помощи. Как председатель домового товарищества (так назывались ее посиделки с пенсионерками, критикующими и восхваляющими правительство день ото дня), она считала своим долгом поддерживать мнимую «стабильность». При каждом споре женщина уверенно оппонировала, заставляя своего противника самоуничтожаться. И, доводя очередного жалующегося на жизнь до истерики, Елизавета мысленно ставила себе своеобразный плюсик, так как вера свои лидерские качества укреплялась и укреплялась.
Этим же майским утром она заметила, что на двери соседа по лестничной клетке появился большой, черный, пугающий своей чернотой квадрат. Каждый человек прекрасно понимал, что значила эта геометрическая фигура. Нетрудно было догадаться и Перепелкиной, знавшей, что этот сосед больше не побеспокоит гневными выпадами в сторону нового помощника губернатора. За молодого и как бы прогрессивного лидера молодежи, выдвинутого от недавно образованной партии, она агитировала лично и очень обижалась, когда какой-то «студентишка» позволял себе писать гадости в социальных сетях и на правительственных зданиях в центре города. Обычно пропавшего человека постоянно обсуждали во дворе, где Елизавета трудилась напропалую в своем огородике. Там, перед самым домом, в ее самодельной тепличке, росли огурцы и помидоры, укроп и чеснок, а на клумбах вблизи подъезда всегда цвели гиацинты и крокусы.Вот и сегодня она решила подкормить своих родненьких – именно так называла овощи и цветы. Набрав воды в автомате, зашагала к клумбам, где и принялась за любимое занятие. Солнце нещадно палило, находясь в зените, к счастью, у Елизаветы Ивановны была панамка; в нос ударял отвратительно сладкий запах куриного помета, распространившийся по всей округе.