Записки из Торфянска - стр. 10
Мысли Перепелкиной были всегда наполовину в огороде, даже когда она перебегала в партер с балкона, стараясь остаться незамеченной. Свободное место всегда оставалось, тем более на постановках, идущих не первый год. Привыкшая экономить и обманывать систему раз за разом, Елизавета Ивановна приноровилась жить с комфортом в таких скотских условиях, в каких существует добрая часть человечества.
Вернувшись домой, женщина включила телевизор, начала готовить попкорн, чтобы хорошо расслабиться перед ящиком. По нему, однако, крутили одну шелуху. Политика, митинги, теракты, падение курсов валют. Все это настолько осточертело Перепелкиной, что она со всей ярости взяла и вдавила своими наращёнными ногтями в кнопку пульта. После пульт полетел в помойку.
Через неделю погода испортилась. Шел постоянный дождь, а местами непрекращающийся ливень. Изредка захаживал в здешние края и град. Елизавета Ивановна с грустью на лице рисовала рожицы и фигурки на окнах. Вообще-то она была в отпуске, однако и не думала, что будет вынуждена днями напролет сидеть дома. В конце концов наступил тот самый момент, который наступает всегда, вне зависимости от твоих желаний: кончились майонез и фасоль.
Елизавета Ивановна вышла из квартиры и, захватив новый зонт-трость, лениво побрела по бетонной лестнице. Уже на пролете пятого этажа она уловила до боли знакомый запах кислой капусты. И действительно: прямо перед ней в своих испражнениях валялся алкоголик Пашка, избивавший дочь и жену. Перепелкина поморщилась, но переступила через потное, обделавшееся существо, и когда она случайно задела каблуком его куртку, то невзначай заметила, как из карманов посыпались какие-то таблеточки. Улыбка озарила лицо Перепелкиной, которая наконец разгадала давно терзавший секрет. Теперь вмиг стало ясно, кто разбрасывает шприцы у подъездов и почему Пашка так звереет в приступе ссоры с женой.
После возвращения в подъезд из супермаркета Перепелкина заметила, как около тельца дежурит молодая девушка, чуть младше ее. Семинаристка Лидочка в домашнем платьице бегала туда-сюда, теребя в руках сотовый телефон.
– Елизавета, здравствуйте. Слава богу, что я кого-то встретила. Не поможете мне?
– Здравствуй. А чем я должна помочь, собственно? – Перепелкина уже мечтала сделать курочку под красным вином, которое она урвала по скидке, а потому отвечала достаточно лениво и без удовольствия.
– Я вызвала полицию. Посторожите Павла Сергеевича со мной. Одной страшно.
– С дуба рухнула, дуреха? Какую полицию? Чтобы про нас все говорили, какой мы неблагополучный подъезд? Где твой телефон? – Елизавета Ивановна вся покраснела от таких известий.
– Да вот же он, – смиренная христианка показала простейший «Nokia», который староста подъезда с остервенением вырвала из рук и разбила о ступеньки.
– То-то же. Брысь отсюда. И не вздумай полицейским показываться. Не дай бог слухи пойдут, не дай бог…
Уже на следующий день Елизавета Ивановна двинула на работу. Отпуск кончился, и как назло майское солнце снова выбралось из заточения. Теперь же его застилали не серые облака, а мерзкий смог и дым заводских труб. Перепелкина радовалась, что правительство заботится о рабочих местах и доступной продукции для простых людей. Единственное, что ее, пожалуй, смущало, так это то, какой вред могут нанести все эти производства ее садику-огородику. Она даже думала прийти с инспекцией, но отложила это дело