Загадка для благородной девицы - стр. 56

– Лиди, фу, ты же руки испачкаешь! Иди лучше сюда.

Я действительно уже перебирала камни у подножия ворот в поисках ключа, не сразу догадавшись, как глупо выгляжу. Оставив это занятие, я вернулась к подруге и села рядом с нею на бортик фонтана.

Некоторое время мы провели в молчании, забавляясь тем, что рассматривали рыбок. А потом Натали спросила довольно неожиданно:

– Ты, наверное, считаешь меня глупым ребенком, поэтому у тебя от меня столько тайн.

– Тайн? – удивилась я.

– Именно! Я тебе все на свете рассказываю, а ты даже не хочешь признаться, кто тебе нравится больше: Андрей или Женечка.

Я поморщилась и, дурачась, брызнула в нее водой из фонтана:

– Даже не говори мне про своего кузена! Как тебе только в голову такое пришло?!

Натали же была серьезна:

– Вот – ты опять уходишь от ответа. Ты всегда так делаешь. И даже с твоей брошью: сколько лет я тебя знаю, а ты никогда не говорила, что твоей маме подарил ее какой‑то таинственный Большой Т. Кто он? Это какое‑то прозвище твоего отца?

Первым побуждением было сказать: «Я не знаю», – и я действительно не знала наверняка. Но подумала, что это именно то, что Натали называет «уходить от ответа». Что касается гравировки на брошке, я хорошо помню, как однажды спросила об этом у мамы – я тогда была совсем мала и только училась читать.

– Большой Т. – это мой брат, малышка. Старший – поэтому Большой, – ответила тогда она.

– А как его зовут? – не отставала я, обрадованная, что где‑то в этом мире у меня есть дядя.

– Тото, – слишком быстро отозвалась мама.

Мне тогда показалось, что имя это слишком глупое и смешное, чтобы моего дядю и впрямь так звали. Больше было похоже, что это просто первое имя на Т, пришедшее маме на ум.

А спустя еще какое‑то время я случайно обмолвилась об этом своем «дядюшке» при отце.

– Дядюшка? – изумился он. – Но у тебя ведь нет никакого дядюшки, Лиди.

Отец перевел вопросительный взгляд на маму, а та смешалась, отвела глаза и поспешно вышла из комнаты. Отец же, отложив бумаги, что разбирал до этого, подхватил меня на руки и усадил к себе на колено:

– Мама, должно быть, пошутила, Лиди, – у тебя никогда не было никакого дяди. Иначе я бы знал. – После этого папа поддел кончик моего носа и весело мне подмигнул.

А чуть позже у меня появилась возможность убедиться, что мама действительно пошутила: мы уезжали на несколько месяцев во Флоренцию, которая тогда была столицей Итальянского королевства, и родители оформляли целую кипу документов, чтобы нас пропустили через границу.

В одной из бумаг следовало указать всех родственников. Я тогда и узнала, что у меня есть двоюродный дедушка и троюродная тетя, живущие в Лионе, но никакого дядюшки со стороны мамы действительно не было.

Для меня очевидным стало, что мама отчего‑то скрывает правду о том, кто подарил ей эту брошь, которую, кстати, она очень любила и носила чаще других украшений. Почему‑то ей было удобнее выдумать какого‑то брата, чем называть имя того человека. Я много думала об этом когда‑то, но сейчас уже перестала: вокруг моих родителей столько тайн, что можно лишь предполагать, кто этот таинственный Большой Т. А гадать при полном отсутствии фактов, как я уже говорила, я не люблю.

Однако озвучить хотя бы часть своих мыслей Натали я просто не успела – подруга вдруг похлопала меня по плечу, понижая голос до шепота: