Янки при дворе короля Артура - стр. 15
Пока солдаты вели меня по двору, тишина была настолько ненарушима, что, если бы я был слеп, я мог бы подумать, что иду по пустыне, а не по месту, наполненному несколькими тысячами народа. Не было заметно никакого движения в этой массе людей, все были неподвижны, как каменные изваяния и так же, как они, бледны.
Ужас выражался на каждом лице.
То же молчание продолжалось, пока меня привязывали к столбу, пока тщательно и томительно долго собирали хворост к моим щиколоткам, к моим коленям, ко всему моему телу. Наступила мертвая, еще большая тишина, если это только было возможно, и человек наклонился к моим ногам с пылающим факелом. Все вытянули шеи, подались вперед и соскальзывали с мест, не замечая этого. Монах поднял руки над моей головой, обратил глаза к голубому ясному небу, начал произносить какие-то слова по-латыни. Оставаясь в том же положении, он вдруг начал запинаться, больше и больше, наконец остановился. Я ждал некоторое время, затем взглянул на него. Он стоял, как окаменелый. Точно от одного общего толчка вся толпа поднялась и обратила взоры к небу. Я последовал общему примеру. Верно, как то, что я существую, мое затмение начиналось. Жизнь снова закипела в моих жилах. Я чувствовал себя обновленным человеком.
Черное пятно медленно надвигалось на солнечный диск, сердце мое билось сильнее и сильнее, и все собрание и монах все также неподвижно и безмолвно смотрели на небо. Я знал, что скоро этот безмолвный взгляд обратится на меня. Он встретит меня готовым. Я принял величественный вид и протянул руку к солнцу. Эффект был поразительный. Можно было видеть содрогание, пробежавшее по толпе подобно волне. Раздалось два восклицания, одно вслед за другим.
– Приложите факел!
– Я запрещаю!
Одно было от Мерлина, другое от короля. Мерлин ринулся с своего места, чтобы взять факел, должно быть. Я сказал:
– Останьтесь на месте. Если двинется с места хоть один человек, даже король, пока я не разрешу, я убью его громом, я сожгу его молнией!
Толпа покорно отхлынула к своим местам, я подождал еще с минуту. Мерлин медлил, и я был, как на иголках. Я перевел дыханье. Теперь я господин положения. Король сказал:
– Будь милосерден, прекрасный сэр, не продолжай таких жестоких опытов, прекрати бедствие. Мне было доложено, что твое могущество достигнет полного развития только завтра, но…
– Но ваше величество подумали, что это донесение могло быть ложно? Оно было ложно.
Мое заявление произвело величайший эффект. Отовсюду потянулись руки к королю, все осаждали его мольбами купить меня за какую угодно плату, лишь бы прекратилось бедствие. Король с готовностью соглашался на все.
– Скажи твои условия, почтенный сэр, хотя бы половину моего царства, Только прекрати бедствие, пощади солнце!
Моя судьба была решена. Я овладел ими в одну минуту. Но остановить затмения я не мог, потому попросил несколько времени для размышления.
– Скоро ли, скоро ли, добрый сэр? с мольбою спрашивал король. Будь милосерден, смотри, мрак усиливается с каждой минутой. Прошу тебя, не медли.
– Скоро. Полчаса, может быть, час.
Со всех сторон послышались протесты, но я не мог сократить срока, так как не помнил, сколько времени может продолжаться полное затмение. Снова я находился в затруднительном положении, которое нужно было обдумать.