Всадник в ночи. Игра в покер - стр. 1

© Натиг Расулзаде, 2024

© Издательство «Azərnəşr», 2024

А летом, после заката, в светлые, чистые сумерки из соседних дворов на эту сгорбившуюся городскую улочку выходили женщины и садились у дверей. Грызли семечки, пили чай, рассказывали смешное, судачили. Когда становилось совсем темно, входили во дворы по двое-трое, намеренно громко переговариваясь, чтобы распугать маленьких серых грызунов на своем пути – в этих двориках, которые своей площадью вполне могли сойти за большие комнаты, не переводились мыши – шустрые, удивительно прожорливые, с хищными, воспаленными глазками, они не дохли ни от каких химикатов. А сын доктора, двадцатипятилетний балбес Гасым даже купил воздушку, и со своей веранды на втором этаже часами высматривал изредка перебегавших через дворик мышей, стрелял в них азартно, весело, с удовольствием, хотя редко попадал. Мыши, в которых все же удавалось Гасыму попасть, тонко, истерически визжа, ускакивали в свои норы, немыслимые щели, каких тут было множество, ускакивали жалким писком проклиная балбеса Гасыма с его воздушкой.

И в этот сумеречный час на улице, забытой прохожими, играли дети – девочка и три мальчика:

Тараторила девочка считалку, вовсе не вникая в суть ее слов, и тоненькая рука ее на миг останавливалась, указывая на длинноволосого мальчика в ярких, по колено штанишках.

– Король! Я – король! – исступленно кричал мальчик, давая выход еще далеко неосознанному чувству поглощавшего его первенства, тщеславию, тревожащему его честолюбивую натуру, что, не видя пока другого выхода, находило выход в крике.

– Я король – кричал он на всю улицу, тревожа спокойную дремоту летних сумерек.

А мать у двери говорила строго:

– Перестань кричать! Сейчас же перестань!

И рука девочки, выпалившей одним духом безобидную считалку, рука с грязными разводами под ногтями, завороженно застывала в воздухе, словно испуганная этой исступленной страстью, неожиданно исторгнутой из хрупкого тела.

– Я – король!

В комнату, нахально заблистав, просунулась лысая голова с оттопыренными ушами.

– Зохраб Балаевич, там привезли…

– Сейчас! – он тут же выскочил из-за стола, обаятельно, сердечно улыбнулся посетителю. – Боюсь, что задержу вас. Неотложные дела. Придется вам в другой раз… Извините. – И, выждав, пока посетитель уйдет, стремительно вышел из кабинета.

Ушастый помощник ждал в коридоре. Завидев выходящего из кабинета Зохраба, он с испуганной поспешностью прижался к стене, пропуская Зохраба вперед, и засеменил рядом, стараясь приноровиться к его шагу. Они шли извилистым, узким, полутемным коридорчиком, и помощник негромко, почтительно сообщал:

– Как договорились, шеф, – он знал, что Зохрабу нравилось это обращение. – Я все у них проверил, шеф. Можете не беспокоиться. Накладные в полном порядке. Вам только подписать осталось. Сверх – сорок, метр на метр…

– Что так мало? – недовольно обронил Зохраб.

– Больше у них не оказалось – виновато произнес помощник. – Но кожа качественная, сам убедился. Хотя, конечно, плохо, что такая маленькая партия товара…

– Где они?

В коридоре царил запах кожи и мануфактуры, несколько приглушенный запахом дуста.

– В маленьком дворике, – запоздало ответил помощник, и тут же обжегся об рассерженный взгляд Зохраба.

Они вышли в ослепительно яркий после полутьмы коридора дворик, почти все пространство которого занимал грузовик с прикрытым верхом. Зохраб за руку поздоровался с тремя небритыми, хмурыми на вид мужчинами, стоявшими возле грузовика.

– Ну как? – спросил он.

– Все в порядке – сказал один из мужчин и кивнул на помощника Зохраба. – Вот он уже проверял…

– Все в порядке, кроме того, что товару кот наплакал, – оборвал его Зохраб. – А значит, нечего говорить о порядке.

– Тут мы уже ни при чем, – отозвался второй мужчина. – Дали сколько смогли. Больше нет.

– Сдайте товар Гашиму. Вот он вырос из-под земли. Давайте подпишу, – сказал Зохраб.

Во дворе неожиданно появилась – словно, и на самом деле, из-под земли возникла – тяжелая фигура пузатого Гашима. Он с готовностью поймал, будто проглотил, последние слова Зохраба.

– Будет сделано, шеф, – сказал Гашим.

– Расчет, как всегда, наличными, – напомнил один из приехавших на грузовике.

– Гашим, рассчитываешься из кассы, – бросил Зохраб.

– Через пятнадцать минут ждут на главном складе, – почти шепотом предупредил помощник.

– Пригони машину к выходу, – Зохраб кинул ему ключи. – Я загляну в контору. Мотор не глуши.

Помощник мигом исчез. Зохраб нырнул обратно в маленькую ободранную дверь, торопливо прошел по вонючему коридорчику и ворвался в крохотную комнатенку – бухгалтерию, где две женщины – пожилая и молодая, одинаково поистертые, с одинаковыми бледными усталыми, неинтересными лицами – копались в ворохе бумаг, щелкая на счетах и потом уныло, однообразно что-то записывали.