Война моторов. Крылья советов - стр. 103

К тому же, если взглянуть внимательнее на Таблицу 3, то становится очевидным, что в той или иной мере с «остроносами» припозднились в ещё трёх передовых авиационных державах того времени – США, Италии и Японии. В Америке, где более или менее подходящий мотор – «Эллисон» V-1710 – имелся с начала 30-х, первый «Киттихоук» XP-40 поднялся в воздух лишь в октябре 1938 года. Пропустили этап «остроносов» «первого поколения» и в, казалось бы, передовой Италии. Тамошний скоростной «Макки» С. 202 совершил первый полёт лишь 10 августа 1940 года – спустя несколько месяцев после дебютов советских аналогов. Причём и в этом случае не обошлось без импортного мотора – германского DB 601Аа. Дольше всех в этом плане «тормозили» японцы, первый прототип единственного «остроноса» которых – «Мицубиси» Ki-61 «Хиен» – поднялся в воздух лишь в конце 1941 года. К слову, и этот самолёт летал с помощью всё того же немецкого «Даймлера» DB 601Аа. Как мы знаем, в Италии и Японии не было репрессий (во всяком случае, не в сталинском понимании этого слова). Не пришлось этим странам страдать и от причуд диктаторов – соответствующие решения принимали не дуче, не король и не император, а сами военные. К тому же, немцы охотно делились со своими партнёрами по грядущему всемирному «дерибану» самыми передовыми авиационными технологиями, а соответствующий процесс ознакомления с германскими новациями не имел перерывов (как, например, в случае шестилетнего охлаждения отношений с чисто ситуативным союзником – СССР). Наконец, японская фирма «Мицубиси» приобрела лицензию на производство французского движка «Испано-Суиза» 12Y лишь на год позже СССР – в 1935 году, но так ничего с нею и не сделала. А ведь при желании «Хиен» можно было бы поднять в воздух на лицензионной копии «француза» уже в 1936 году. В общем, похоже, дело было не только (и не сколько) в движках. И сваливать всё на репрессии – тоже не совсем корректно.

Думаю, основной причиной упомянутого выше временного «провала» в создании советских скоростных машин стал, скорее, элементарный управленческий просчёт. Советское руководство просто не угадало момент, когда настала пора изменить акценты и начать делать упор на новую концепцию скоростного «остроноса» со всё более высокой нагрузкой на крыло. В этом, по мнению автора, нельзя винить одного «лучшего друга лётчиков» – товарища Сталина. Несмотря на несомненно имевшее место личное вмешательство вождя во всё, что касалось авиации (и многое другое), он всё же во многом полагался на мнения военных и конструкторов. Скажем, конкурс на создание истребителей нового поколения был объявлен во многом благодаря рекомендациям советских лётчиков, сделанным ими по возвращении из Испании. В определённой степени «виноватым» в ситуации с задержкой создания «остроносов» мог оказаться и основной советский истребитель второй половины 30-х – поликарповский И-16, который слишком долго отказывался устаревать. На протяжении достаточно долгой карьеры «Ишака» на нём поменяли три типа мотора. Как уже говорилось, в 1934 году на И-16 ставили порядком устаревшие и относительно маломощные движки М-22. С 1936 года новые модификации самолёта начали оснащать лицензионными «циклонами» – моторами М-25, первоначально имевшими мощность в 730 л. с. Именно на этом этапе «Ишак» стал на некоторое время самым скоростным серийным истребителем мира, что и было наглядным образом продемонстрировано на первом этапе гражданской войны в Испании. До появления там первых «мессершмиттов» превосходство «москас» («ратас») над устаревшими итальянскими и немецкими бипланами было полным и безоговорочным. Правда, и после прибытия в Испанию первых «мессеров» преимущество новейших Bf-109B/C поначалу проявлялось не столько в скорости, сколько в