Визит в абвер - стр. 17
Значит, что же – затеяли провокацию? Еще один способ проверки? Скорее всего… Из этого и надо исходить. Ничего другого тут не придумаешь…
– Что теперь скажете? – привстав за столом, спросил Баркель. – Чем оправдаете свой поступок?
– Ничем! – бросил в ответ Павел.
– Ничем? Занимаетесь перевербовкой моих агентов и не хотите отвечать! Слушайте, вы кто такой? Русский разведчик? Вас заслало ко мне энкеведе? – голос Баркеля задрожал, неуловимым движением руки он выхватил из кобуры пистолет и направил его на писаря. – Сознавайтесь, или я тут же пристрелю вас, как собаку.
– Если вам не дороги люди, преданные Германии, тогда стреляйте. Но потом вы крепко пожалеете. С кем будете работать? Кто для вас будет таскать из огня каштаны? Нашли дураков, да еще и издеваетесь над ними! Оттого в абвере провал за провалом. Нужны не провокации, а честные, разумные действия.
– Именно этого я и хочу, – Баркель нервно передернул плечами и положил пистолет, но не в кобуру, а на стол. – Разума… Честности… А мне то и дело подкладывают свинью.
– Тут я с вами вполне согласен, господин майор, – Хрусталев почувствовал, что буря постепенно проходит. – Не знаю, кто подкладывал вам свинью в прошлом, но сейчас, сегодня это сделал Ромашов. Его цель коварна: лишить вас преданного человека. Советую вам порвать этот грубый пасквиль и впредь рассчитывать на меня… На мою честность и преданность…
– Посмотрим, – шеф медленно опустился в кресло. – Время покажет. Но если я лично замечу за вами нечто подобное, пеняйте тогда на себя. Рука моя не дрогнет.
После взрыва обычно наступает тишина. Так произошло и в тот раз. Похоже было, что ко всей этой истории Ромашов не имел ни малейшего отношения. Уж кто-кто, а шеф был в курсе дела, иначе он ни перед чем не остановился бы.
Шеф достал из стола сигареты, закурил и даже снизошел до того, что разрешил писарю раскурить трубку.
– Как вы устроены? – спросил он примирительно. – Довольны ли новым жильем?
– Вполне. Правда, я до сих пор не видел и не слыхал своих соседей…
– Вы еще не видели Вернера? – не то с укоризной, не то с удивлением произнес шеф. – Как же так? Зондер-фюрер теперь будет всегда рядом с вами. Догадываетесь, почему?
– Не могу знать, господин майор, – подымив трубкой, сознался Павел. – Вернер так Вернер… Какая мне разница…
– Какая? – возразил шеф. – Большая! Вы же теперь не слесарь, а писарь, вы многое будете знать. Поэтому я позабочусь, чтобы с вами соприкасались только надежные люди. Зондер-фюрер имеет мое указание оберегать вас.
Павел пожал плечами.
– Вы все же полагаете, что со мною что-нибудь случится? – не скрыл он своего недоумения.
– Может! – заверил шеф. – Со штабными писарями уже случалось. Не у меня, так у других. Их просто воровали. Даже среди белого дня.
– Кто же, господин майор?
Баркель неожиданно смял и бросил в пепельницу недокуренную сигарету. Он поступал так всегда, если начинал раздражаться. И тем не менее в этот раз был подчерк-нуто официален, обращался к новому писарю все время на «вы», не позволял себе прежней фамильярности.
– Вы спрашиваете – кто? – шеф откинулся на спинку кресла. – Ясное дело кто – русские партизаны. В здешних лесах их, как селедок в бочке, так и смотри… Да и ваш предшественник, видите, подлецом оказался. Работал, вроде бы, на меня, а сам что задумал?!! Послужить Германии в ином качестве… Что ж, послужит, если еще не отдал Богу душу. Фон Баркель добр, пока ему не гадят, а там пеняй на себя.