Визит к архивариусу. Исторический роман в двух книгах (IV) - стр. 46
– Итак, о вашем коменданте. Тюрин Афанасий Митрофанович. Полковой командир. Под Царицыным командовал эскадроном казаков. В Астрахани ему дали полк. Затем астраханскую дивизию расформировали. Нескольких командиров, в том числе и Тюрина, после проверки на классовую чистоту, направили на краткосрочные курсы нашей Высшей школы. Окончил он их не блестяще, но и не плохо. На мой взгляд, он еще «эскадронщик», а не чекист.
– Эскадронщик? – переспросил Багиров.
– Именно так. Для него – шашки наголо и рысью на врага. Опыта в нашей работе немного. Впрочем, подробности у Винника. Теперь куратора вашей республики. Он патронировал всех слушателей во время их учебы.
На этих словах он встал и, хлопнув Багирова по плечу, прошел к своему месту.
– Разрешите идти, товарищ Менжинский?
Менжинский ответил не сразу. Сняв с переносицы очки, он повертел их перед собой, а потом, вынув из нагрудного кармана суконку, стал очень тщательно протирать их стекла.
– Полагаю, – не отрываясь от суконки, проговорил он, – вам будет легко с ним. Уверен, вы сможете нащупать надлежащий контакт… Тем более, что ваши жены подруги, а это немаловажный фактор.
– Постараюсь, Вячеслав Рудольфович.
– Постарайтесь, голубчик. Постарайтесь, – кивком головы отпуская его, проговорил он.
Ему, по всей видимости, хотелось сказать нечто большее, чем он сказал. Но, вероятно, решил, что лучше, если это сделает Винник.
– Ну, как дела?! – широкой улыбаясь, встретил его куратор.
– Начальство, Матвей Илидорович, огорошило меня Тюриным.
– Ничего не поделаешь. Надо принимать. Сверху виднее.
Последнюю фразу он произнес, как показалось Багирову, не без иронии. Не став поддерживать его, он попросил рассказать, что ему известно о новом бакинском коменданте.
– Скажу, скажу, – почесывая затылок, поморщился он. – Если бы не указание Вячеслава Рудольфовича – не стал бы. Он у нас – ума палата. Сказал: чтобы выстраивать нормальные взаимоотношения сотрудников нашего ведомства, надо каждому знать хорошие и нехорошие стороны своих коллег, дабы в кругу домашнем не допустить обостренностей, свар, вражды…
И опять-таки в его тоне Багиров уловил иронию. На этот раз, плохо скрытую. Виннику, в тот момент припомнилось то, о чём он, по совету Менжинского, должен был рассказать Багирову. О весьма и весьма странных лекциях на курсах начальствующего состава ЧК, которые вёл бывший высший чин царской охранки.
– Пусть вас не волнуют, а радуют враждующие отношения сотрудников, находящихся в вашем подчинении, – поучал он.– Вы должны на словах осуждать, а действиями поощрять их конфликты. В обостренности взаимоотношений вы узнаете много компрометирующего на каждого из них. И держите их про запас. Держите каждого на крючке. Суровая ниточка от него будет в ваших руках. Такие подчиненные самые верные, преданные и готовые для вас на все. Их страх обеспечивает беспрекословное признание вашего верховенства, безоговорочное выполнение того, что нужно вам. Они будут служить вам верой и правдой, пока… Пока вы их начальник.
Цинично? – оглядывая аудиторию, вопрошал бывший высший чин царской охранки, а затем, усмехнувшись, сам же и ответил.
– Нет! В этом, правда и сила власти. Циничность в данном случае – это из области морали раба. Мораль власть имущего надчеловечна. А потому, подавляющему большинству подданных, она непонятна. Она сгусток энергии, порождающая величие и, оставляющая след в истории. Цезарь, Иван Грозный, Петр Первый, Бонапарт, Талейран, Бисмарк… Их можно пересчитать по пальцам.