Визит к архивариусу. Исторический роман в двух книгах (III) - стр. 47

Не будь этот день праздничным, он ещё мог бы заподозрить неладное. Ведь то место, куда они направлялись, было тупиковым. Концом Щербинки. Здесь стояло хат пятнадцать. «Наверное, к Васе Зайцеву, за горючим» – предположил Семен. Он ещё раз с сочувствием посмотрел на «газик» и, зажав пальцами ноздри, свернул направо и лёгкой трусцой побежал вверх по дороге, к дому Исмаила.

Собственно, называть его жилище домом можно было только в насмешку. Старая русская изба с тремя тесными горницами, палисадничком и будкой под вишенкой, служащей уборной. Другого они с Ниной ничего подобрать не могли. Денег хватило только на эту хатёнку. Да и та обошлась им в копеечку – «жигулёнок» стоимостью в восемь тысяч рублей.

Квартира в Москве, а тем более прописка там Исмаилу никак не светили, хотя директор института, по приглашению которого он сюда переехал, куда только не обращался по этому поводу. Однако дальше обещаний дело не шло. Долго им приходилось мыкаться по квартирам, пока Нина через подружек не устроилась в исполком Щербинского городского совета депутатов трудящихся, где ей и помогли отыскать эту избёнку. Ей до работы было рукой подать, а Исмаилу до института приходилось добираться тремя транспортами – электричкой, метро, а потом автобусом… Зато они получили заветную прописку. Ничего, что подмосковная. Она позволяла легально работать в Москве. Как только в милиции в их паспортах проставили штемпель прописки, директор института тут же своим приказом в занимаемой Исмаилом должности заведующего отделом снял унизительную приставку И.О.

Стало поспокойней, но не легче. Исследовательская работа иногда задерживала профессора допоздна, когда к последнему щербинкскому автобусу, что шёл от станции к его дому, он никак не успевал. И тогда приходилось оставаться ночевать в отделе.

Однажды он таки не рассчитал, и ему, в февральскую стужу, во втором часу ночи от станции Щербинка пришлось топать пешим ходом. А это 12 километров. Да в 30-ти градусный мороз. Всё бы ничего, да, как назло, когда половина пути уже была за спиной и он от жгучего холода проклинал себя за то, что не остался в институте, на него вышли трое подвыпивших парней.

– Дай, мужик, денег! Не то порвём, – потребовал один из них.

Исмаил драться умел, но что-то с ним было не так. Ни руки, ни ноги никак не хотели ему повиноваться. Будто не его они были. Да ещё мешал портфель с докторской диссертацией, которую ему дали на отзыв. К счастью, в это время, осветив дерущихся фарами, пробежала легковушка. Немного отъехав, она резко затормозила и стала пятиться к ним. «Недопятившись», остановилась. Хлопнув звонко дверью, из машины кто-то выскочил и строго выкрикнул:

– Измаил, это ты?

– Я, я! – отмахиваясь, от наседавших пьянчужек, просипел он.

Такого отборного мата, бросившегося к нему на помощь с монтировкой в руках, человека, Исмаил, отродясь, не слышал. Нападавшие, огрызаясь, отступили.

Уже в машине Исмаил узнал его. Его спасителем оказался Василий Зайцев, живущий от них всего за три дома. Раньше они почти не общались – кроме «Здравствуй, сосед!», «Как поживаешь, сосед?»… И вот тебе, на!

– Разве можно так поздно? Здесь столько ханыг, – выговаривал сосед.

Исмаил развёл руками, мол, так вышло.

– Больно не покалечили?

– Не успели, – засовывая руки за пазуху, ответил он.