Вещи мертвого человека - стр. 25

Да, может, наш Главный.

Даже на «Первом», после того, как Толстой в Думу ушел, обязательную недельную аналитическую программу пришлось на ток-шоу – очень неплохое, кстати, – фактически заменить. А там тоже трудятся люди, вполне понимающие толк в профессии, кто бы что по этому поводу ни говорил. Про разные «оппозиционные» каналы я уж вообще молчу: там реальные клоуны работают.

И это не политическая оценка.

Сугубо профессиональная.

Нельзя призывать на борьбу с Кремлем, не умея выставлять свет в студии – такие, простите, дела. Стыдно просто. Это просто даже эстетически невыносимо: программа «В мире животных» какая-то из самого что ни на есть прошлого каменного века.

В которой отчего-то отсутствует только великий телеакадемик Дроздов со товарищи.

А на камеры поставлены какие-то приматы, не достигшие даже уровня реального дикого шимпанзе…

Зашел под навес.

Диспетчер мои привычки знает. Мы с ней уже, наверное, лет десять знакомы как минимум: как водитель приедет – сразу же позвонит. Тогда и выйду. Чего под дождем-то торчать?

Лучше уж тут покурю…

Тут же зазвонил телефон.

Н-да, думаю.

Для водителя рановато, поэтому, прежде чем отвечать, сначала взглянул на экран: новости – наша профессия.

Ага…

Леська.

Ей-то чего от меня надо? Вот меньше всего хотелось бы сейчас заниматься делами покойного…

Или случилось чего?

– Привет, – говорю со вздохом. – Повторяю вчерашний дурацкий вопрос: что-то случилось, Лесь?

– Повторяю ответ, – сухо говорят в трубке. – Мужа у меня убили. Пусть и бывшего. Биологического отца двух моих детей.

Я морщусь.

Странно. Ну убили и убили. Бывает. Может, правда помощь нужна? Так-то она меня не очень любит. Но это нормально, меня никто не любит, даже, боюсь, собственная жена.

Чего уж про чужих-то вдов говорить.

А эта еще и считает, что я «приручил» ее разлюбезного Стаса, «развратил» его, зачем-то высосал из него все соки.

И бросил.

Ха. Как бы оно не так…

Держу паузу. Не я ей, в конце концов, позвонил.

– Я тут у Стаса в документах порядок наводила, – говорит наконец напрямую. – Кое-что, думаю, для тебя интересное откопала. Хочешь посмотреть?

Вах, думаю. Что там может быть интересного-то? Можно подумать, я не знаю, что Стасик на меня компромат собирал. Всякую грязь, до которой только мог дотянуться.

Он его на всех собирал, хобби у него было такое.

Просто на меня хрен чего такого-эдакого соберешь. Ну да, бизнес, который я от холдинга «курирую», кривой, конечно, причем в полный рост кривой. Но формально, если к нам и есть до чего докопаться – так только по налоговой. Да и то – ну-ну.

Докопался один такой…

А так оно, конечно, дело не сильно приличное, но трудно сказать, что уж совсем незаконное. К тому же заказчики у нас такие, что лучше в эту сторону вообще никому не копать. Себе дороже.

Пиар – штука тонкая.

Нет, конечно, бывает такое, что и наших заказчиков вяжут. В наши суровые времена даже губернатор – это не тихая заводь. И не почетная должность. А при определенных раскладах вполне себе почетное приглашение посидеть несколько лет за забором, подумать.

Но для «тех» раскладов мы никто, мелкая медийная и оттого вполне себе вонючая сошка. С нами связываться – как в той присказке, что поросенка стричь. Визгу много, а толку мало.

Вот на эти «три рубля» и живем.

А так, в остальном – я даже жене особо не изменяю. И не потому, что боюсь, а просто не хочу ни фига. Люблю ее потому что.