Весенняя лихорадка. Французские каникулы. Что-то не так - стр. 34

– Молча?

– А что она может ответить?

Лорд Шортлендс издал такой печальный звук, что Майк похлопал его по спине.

– Хвост пистолетом! – сказал он. Лорд Шортлендс не ободрился.

– Хорошо вам говорить «хвост». Мне это все не нравится. Да я и не смогу взломать никакой стол.

– И это вас тревожит? Я же вам помогу.

– Поможете?

– Конечно. Это дело для молодых.

– Спасибо вам большое.

– Не за что.

– Надо бы Терри за вас выйти. Где она найдет такого хорошего мужа?

– Так ей и скажите. Я сам это чувствую. Она вам не давала понять, в чем загвоздка?

– Нет.

Открылась дверь, вернулась Терри, села, и Майк заметил, что она погасла. Лорд Шортлендс тоже бы это заметил, если бы что-нибудь замечал.

– Ну? – сказал Майк.

– Ну? – сказал граф.

– Я видела Дезборо, – призналась Терри.

– Узнала то, что нужно?

– Узнала то, что ненужно.

– Говори понятней. Она вздохнула.

– Я просто не хотела сразу вас пугать. Дезборо подозревает Стэнвуда.

– В чем? – вскричал граф.

– В том, что он – не Росситер.

– Спинк же его признал!

– Он подозревает и Спинка. «Что мы, в сущности, о нем знаем?» – сказал он и привел массу примеров, когда дворецкий оказывался преступником. Лучше бы он не читал столько детективов.

– Почему он заподозрил Стэнвуда?

– Заговорил с ним о марках, а тот ничего не знает. Жаль, что у Стэнвуда такая преступная внешность!

– Что Дезборо думает делать?

– Понятия не имею. Пока что положил марку в конверт и запер в сейф.

Они помедлили.

– В сейф? – спросил наконец Майк.

– Да.

– А где он?

– В библиотеке.

– Какая глупость! Да, этого я не предусмотрел. Пойду, подумаю. Если что нужно, я – у себя. Нет, это надо же, в сейф!

Когда он вошел в свою комнату, с кресла поднялся Стэнвуд.

Стэнвуд выглядел неважно. Обед с устрашающей леди и беседа с ее мужем сделали свое дело. Когда представители Индианы или Миннесоты садились ему на лицо или на живот, он испытывал неудобство, но таких испытаний у него еще не бывало. Посмотрев на него, вы бы сказали, что душа его прошла сквозь горнило, и попали бы в точку. Во всяком случае, Майк после первого взгляда кинулся к шкафу, вынул фляжку и вручил ее другу

– Спасибо, – сказал тот, отхлебнув побольше. – Ох, что я пережил!

– Что ж, – отвечал Майк, переходя к суровости, – сам напросился.

– А кто этот субъект в очках?

– Дезборо Топпинг, муж хозяйки.

– Он говорил со мной о марках, – поведал Стэнвуд, содрогаясь при одном воспоминании.

– Чего же ты хочешь? Втерся в дом под видом филателиста, а тут еще один филателист. О чем ему с тобой разговаривать?

– Да я в жизни не видел этих альбомов! Раньше я думал, только дети собирают марки. А теперь, куда ни взгляни, – филателист. С ума посходили, как ты думаешь?

Майк не собирался вступать в академическую дискуссию.

– Зачем ты сюда полез? Я же тебе сказал, сиди на месте, жди указаний.

– Да-да. Но мне показалось, ты немного спекся. Скажем так, утратил хватку. В общем, когда Спинк пришел, я принял его план.

– Куда он пришел?

– Ко мне, сразу после тебя. Мы же с ним давно знакомы. Он служил у отца.

– Да, знаю.

– Вот. Я ему рассказал про эти снимки и попросил совета. А он говорит, это легче легкого. Выдайте себя за Росситера, и дело в шляпе. Ну, я согласился, он позвонил вашей леди, а она меня пригласила в самое логово.

– Что он сказал про альбом?

– Да ничего, в сущности. Просто он ему нужен.