Венская партия - стр. 2
Полицейская пролётка неспешно катила по улицам курортного городка Фиуме, раскинувшегося на скалистых берегах Адриатического моря. Триест и Фиуме – два самых важных порта Австро-Венгрии. И два конкурента, несмотря на то что Триест в два раза больше Фиуме по площади и в три – по населению: сто тридцать две тысячи против сорока четырёх. По суше расстояние между ними всего шестьдесят три километра[2], а по морю – сто десять миль.
Инспектор родился в Триесте, но судьба забросила его в Фиуме, где вот уже тридцать лет он ловил воров, разоблачал мошенников, гонялся за итальянскими контрабандистами и арестовывал венгерских анархистов, ввозивших оружие и взрывчатку. Тёртый служака знал приморский город как свой карман. Коренастый, с пышными усами, пятидесятилетний полицейский носил старомодный длиннополый сюртук, котелок и нюхал табак. Цепкий взгляд его умных глаз пронимал местных жуликов до самых пяток, и мало кто отваживался ему перечить. Опытный профессионалист, скептик и педант всегда слепо следовал букве закона и требовал подобного от остальных. Сын столяра, он поднялся по служебной лестнице благодаря упорству и природной смекалке. За годы работы в полиции инспектор сталкивался с такими изощрёнными преступлениями, о которых и рассказывать-то страшно. А чему удивляться? Фиуме – шумный богатый порт. Кого только нечистая сюда не заносила и каких только национальностей здесь не было! Хорваты, словенцы, итальянцы, немцы, мадьяры, сербы, евреи… Три гавани, каждая из которых вмещает от ста до ста пятидесяти судов, три широких мола, один волнорез и трёхкилометровая набережная с модными магазинами и дорогими ресторанами. А в пригороде работают фабрики – рыбная, керосиновая, табачная, писчебумажная, мебельная, бондарная, рисовая, свечная и мыльная. Рыбаки промышляют ловлей тунца и мелкой разновидности морского рака, встречающегося только здесь и у побережья Норвегии. Морская академия и мореходное училище, итальянская и хорватская гимназии и даже торговая академия! Слабый пол тоже в Фиуме не забыт – открыты два девичьих института. Город и область управляются особым губернатором, являющимся одновременно членом венгерской верхней палаты. Полицией верховодит окружной комиссар – непосредственный начальник Франца Ковача.
Миновав керосиновую гавань, экипаж добрался наконец до городского пляжа. Инспектор велел остановить полицейскую пролётку у небольшого строения с черепичной крышей, где обретался Андреас Надь, служивший главным распорядителем на пляже. Полицейский потянул на себя дверную ручку и вошёл в дом. Высокий загорелый мужчина лет тридцати с чёрными как смоль волосами положил уже почти докуренную сигару в пепельницу, поднялся из-за стола и, шагнув гостю навстречу, поклонился.
– Сигары дорогие куришь? Хорошо живёшь!
– Один отдыхающий угостил.
– Ладно, рассказывай, что у тебя стряслось, – плюхаясь на стул, бросил сыщик.
– Да вот, – показав пальцем на одежду, лежащую на лавке, проговорил Андреас. – В купальной машине[3] № 10 осталось бельё, носки, сорочка, пустое портмоне, и в нём визитная карточка русского дипломата из Вены. Его фамилия Шидловский, второй секретарь посольства. Мы с Марко осмотрели на лодке весь залив, но так никого и не нашли. Думали, может, удастся спасти пловца.