Велесова ночь, или Погладь моего медведя - стр. 24
«Что ты несешь? — оторопел Златослав. — Навес-то у нас есть, но... Ты серьезно, Степа? Ты впустишь колдунью в дом?»
Не дождавшись ответа, он открыл дверцу «Москвича», чтобы Алисса могла сесть на переднее сиденье. Боевые архивариусы сгрузили чемоданы в багажник, а сумку и букет положили на заднее.
— Тут действительно дышится легче, — признала Алисса.
Голос был сильным и мелодичным, завораживал отдаленным звоном ледяных колокольчиков, отвлекал от мысленного разговора со Степаном — это было необычно, медведь всегда перекрывал любые слова людей.
«Конечно, они поживут у нас, — заявил защитник, топчась вокруг белой тигрицы. — Я не доверяю ни Глебу, ни Ломакину. Лизонька настрадалась в поездке, какие-то волхвы воняли на нее чесноком и пытались украсть чемодан. А жрец Крышеня вымогал у них фломастеры! Стыд и позор! Надо будет сообщить в Обитель о ненадлежащем поведении. Чего ты застыл? Садись за руль, вези Алю домой».
Златослав кое-как переварил речь Степы, подхватил падающую медвежью шкуру, вернул на плечи, сел в машину и осторожно проговорил:
— Мой медведь предлагает вашей тигрице пожить у нас. Дом большой, есть спальня для гостей. Звери смогут спокойно гулять во дворе и в саду. Если вас это устраивает...
— Лисса мне уже сказала, что мы будем жить у Степана Радосветовича, — кивнула Алисса, косясь на ритуальное ожерелье у него на груди. — Я согласна.
Медведь с тигрицей побежали впереди «Москвича», оживленно переговариваясь. До Златослава доносилась речь защитника: «А в автоколонне у нас скарбник живет, мы его туда из больницы переселили, я его навещаю, он интересно про местные подземелья рассказывает. Познакомлю вас, если захотите. Что? Нет-нет, ни капельки не воняет. Я, знаете ли, сам к этому чувствителен, предпочитаю сладкие запахи. Люблю, когда варится варенье. Вы любите?»
Алисса тоже прислушивалась к разговору защитников. Склонила голову, спросила:
— А что такое айва?
— Фрукт, — доложил Златослав. — Осенний, очень твердый, суховатый. Съесть трудно, поперек горла встает. Из него варенье варят и компоты. А я обычно десяток-другой плодов режу, сушу на чаи.
— Вы умеете смешивать чаи? — оживилась Алисса.
— Конечно, как не уметь? — удивился он. — Это не факультатив, это обязательный предмет при обучении. У меня две толстые тетради с рецептами. Только я их куда-то потерял, и смешиваю на память. Насыпаю всего побольше, не жадничаю. И никто не жалуется. Всем помогает.
— Мне понравился «Винтаж», — проговорила Алисса и снова посмотрела на ожерелье.
— Винтаж... — порылся в памяти Златослав. — А-а-а! Да это же краснодарский чай с шиповником и яблоками. Ничего сложного. Чай мне привозят, шиповник и сушеные яблоки есть, попьем чайку, а потом...
Он хотел сказать: «А потом пообедаем» и осекся. Кто мог подумать, что Степан впустит женщину в дом? Он же не готовился к приему гостей. Дома только борщ. Неприлично предлагать борщ такой изысканной даме.
Как ни странно, упоминание борща вызвало у Алиссы неподдельный энтузиазм.
— О, одна из наших старших колдуний рассказывала мне об этом блюде. Очень восхищалась. Мне не удалось его попробовать ни в поезде, ни в гостинице.
— Без проблем! Сейчас разогрею, а вы пока освежитесь с дороги.
В комнате для гостей было немного пыльно, но ничем не воняло, и это уже было огромным плюсом. Алисса ушла в ванную, Златослав скинул надоевшую шкуру, снял ожерелье и уложил в казенный футляр. В комоде лежало много всякого — медальоны, обереги, три комплекта наручей — на будни и праздники — заготовки для ловцов снов, крошка полудрагоценных камней в стеклянных пузырьках и запас ритуальных свечей из вощины.