Сводные. Поиграем в кошки-мышки? - стр. 25
Эвана как приласкала.
― Эй, кофе-то оставь, ― торможу ее, а то кружка уже занеслась над мойкой. ― Там еще добрая половина.
― Я после тебя допивать не собираюсь.
― Ну а я не брезгливый. Давай сюда.
― Да пожалуйста, ― замешкавшись, оборачиваются ко мне, послушно протягивая кружку. Хм… Чего это она такая добрая?
Ясно.
― Тьфу, ― отплевываюсь, счищая с языка мерзкий привкус. ― Что за дерьмо? ― нюхаю содержимое, от которого уже тянет не кофеином, а знакомым запашком специй и уксуса. Жижу от салата мне туда залила, зараза. Испоганить капучино, души у нее нет! ― Ты маленький вредитель.
― Хлебай на здоровье, солнышко. И, кстати ― в трусиках с маечками моими можешь копаться сколько твоей извращенной душе угодно, но только просьба ― делай это, когда меня нет поблизости, окей?
― А когда тебя нет поблизости?
― Сегодня точно не будет до вечера. Так что наслаждайся и получай удовольствие.
― И далеко собралась? ― ревниво уточняю.
― Тебе какое дело?
― Ты ― мое дело. И не дело, если ты будешь шлындать где-то, докучая другому. Это исключительно моя привилегия на ближайшее время.
― Это что ж получается, я теперь еще и отпрашиваться у тебя должна?
― Желательно.
― А как же свобода выбора и равноправие полов?
― Фигня. Мода на демократию скоро пройдет.
― Ну-ну, ― скептично хмыкает Скворцова и отчаливает, виляя бедрами.
Не, ну она нормальная? Кто такие короткие юбки одевает? Это ж как красная тряпка для быка. И вообще, что за прикол? То есть, я должен тухнуть в гордом одиночестве, пока она будет непонятно чем заниматься?
Не пойдет так.
Прямо вместе с палкой колбасы спешу сначала обратно наверх, чтобы прихватить бумажник с айфоном, а затем на улицу. К фиолетовой бэхе.
― Суетолог вошел в чат. Погнали, ― ныряя на пассажирское, подмигиваю опешившей Карине.
― Куда?
― Куда тебе надо, туда и погнали. Маршрут мне не принципиален.
POV СКВОРЦОВА
Торможу возле длинного белого паровозика с наростами в виде башен, украшенных голубой черепицей. Несмотря на то, что набережная расположена на расстоянии, это здание все равно ассоциируется у меня не с учебным заведением, а с подобием гостиничного комплекса. Слишком уж светлое и праздное. Но за это я как раз его и люблю. Сюда приходишь не на каторгу, а для души.
― Да ладно? ― скептично кривится Крестовский. ― Универ? В воскресенье? Это так ты развлекаешься в выходные?
― Смотря, что ты имеешь в виду под развлечением. Тусовки в пьяном угаре?
― Да хоть бы и так.
― Я из них выросла. И тебе советую.
Выросла или же попросту насытилась. Ма меня никогда не ограничивала, поэтому лет с четырнадцати я спокойно могла отпроситься на любую вечеринку. Конечно, с условием: отзвон раз в пару часов, чтобы она знала, что я жива и в сознании, но по сути ― полная вседозволенность.
Даже когда по первой приползала домой в щи, не рассчитав меру, та не ругала, лишь заботливо подставляла тазик и с утра рассольчик подгоняла. Наверное, именно это и сыграло решающую роль. Имея на руках карт-бланш, слишком быстро стало скучно.
Одно дело, если ты тайком выбираешься из квартиры, подгоняемая бунтарским духом, и совсем другое, когда родительница выбирает вместе с тобой прикид для свидания, предусмотрительно снабжая доченьку презервативами и подробно объясняя: как, что, куда и для чего.
Может, из-за доверительного отношения, а может, потому что я оказалась более-менее вменяемым подростком, но презервативы в большинстве случаев так и не пригождались.