Стрелок. Путь на Балканы - стр. 56
– Ну, за этим дело не станет.
– Вы, думаете?
– Некоторым образом – знаю! Дело в том, что Лиховцев каждый день занимается с ним и, по-моему, добился немалых успехов.
– А вот это – прекрасная новость! Если этот солдат научится грамотно писать, то лучшего и желать нельзя. Кстати, не пишут ли вам Батовские?
– Вы, вероятно, спрашиваете о Софи?
– И о ней тоже.
– Пишет, но нельзя сказать, чтобы слишком часто.
– А Лиховцеву?
– Еще реже.
– Понимаю, ну что же, будете писать в ответ, кланяйтесь от меня.
– Не премину.
В этот момент снаружи раздался шум, и в кордегардию ворвался ефрейтор Хитров. Вид у него был слегка ошалелый, но вместе с тем немного радостный.
– Так что, ваше благородие, – тяжело дыша, отрапортовал он, – происшествие у нас!
– Что случилось?
– Будищев Погорелова убил!
– Как убил?
– Не совсем убил, но собирался!
– Ничего не понимаю, ты говори толком…
– Докладываю, ваше благородие. Погорелов нынче ходил…
– Знаю, я сам его посылал.
– Так вот, а Будищев-то сразу исполнять не поторопился, а когда тот ему замечание сделал, так он драться кинулся. Насилу разняли!
– Так кто зачинщик?
– Будищев, конечно!
– Осмелюсь доложить, – вмешался Штерн, – но если действительно случилась драка, Будищев бы писаря на кулак намотал.
– Ладно, разберемся, – решительно ответил штабс-капитан. – Тащите обоих сюда!
– Слушаю!
Через несколько минут оба солдата стояли навытяжку перед командиром роты. Только Погорелов шмыгал разбитым носом и опасливого косился на своего соседа. Тот же стоял совершенно невозмутимо, как будто случившееся его совершенно не касается.
– Говори, – велел Гаупт писарю.
– Так что, ваше благородие, – начал плаксивым голосом докладывать Погорелов, – Будищев на меня ни за что, ни про что напал и малым делом не убил! Зверь какой-то, а не человек.
– А ты что скажешь?
– Не было этого, ваше благородие, – пожал плечами Дмитрий, – разок по физии я ему, конечно, дал, а вот чтобы убить, это он придумал.
– А по физии за что?
– Он знает.
– Знает? Прекрасно, я тоже хочу знать.
– Не знаю я ничего, – завыл Погорелов, – он на меня как петух налетел…
– Слышь, убогий, – дернулся в ответ Будищев, – я тебя сейчас самого петухом сделаю!
– Вот видите, ваше благородие!
– Из-за бабы, что ли, повздорили? – поморщился штабс-капитан.
Услышав вопрос офицера, писарь вздрогнул, но отвечать ничего не стал, а Дмитрий просто повел плечами, что можно было толковать и так и эдак. Реакция обоих подчиненных не укрылась от Гаупта, и он решил, что дознался до истины. Впрочем, большой беды в произошедшем он не увидел. Дело житейское. Наказать, конечно, следовало обоих, но за этим дело не стало.
– Обоих под ружье, на час!
– Ваше благородие, – взмолился, услышав приговор, Погорелов, – явите божескую милость, не ставьте с ним рядом под ружье, он ведь пырнет меня, ирод!
– Он может! – подтвердил Хитров, преданно глядя на командира роты.
– А вот чтобы подобного не случилось, ты за ними и присмотришь, – бессердечно улыбнулся Гаупт и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
На лице ефрейтора явственно читалось: «а меня за что?», но возражать он не посмел и только гаркнул, приложив ладонь к козырьку кепи:
– Слушаю!
Через несколько минут оба нарушителя дисциплины стояли навытяжку с винтовками на плечах, а рядом с ними топтался незадачливый командир звена.