Страна сумасшедших попугаев - стр. 10
Для Люсечки я вроде окна в мир. Что? Где? Когда? Основной источник информации: кино, театры, мода, книги.
Самой ей не до «культурной» жизни, замуж она вышла в девятнадцать, через год родился Ванька, сейчас ему двенадцать, а через пять лет появились близняшки, Варюшка и Любашка. Похожи они чрезвычайно, я, например, различаю их только по родинкам, у Любашки на правой щеке четыре родинки, а у Варюшки две.
Сразу после школы Люсечка поступила в институт культуры, но маленький сынишка постоянно болел, поэтому пришлось уйти. Сейчас она работает музыкальным педагогом в детском саду, три года на народно–певческом и музыкалка с отличием ей это позволяют.
С точки зрения среднего советского труженика, живет Люсечка хорошо, большая трехкомнатная квартира, машина, домик на шести сотках, где–то под Гжелью, только все не так просто, как кажется.
Первые пять лет они с мужем, свекровью и маленьким сыном ютились в однокомнатной квартирке, потом свекровь умерла, появились девчонки, стало еще труднее. Семья увеличилась, а доход уменьшился, у покойной свекрови была хорошая пенсия. Жили бедновато, тесновато и неизвестно, сколько бы это продолжалось, если бы не приятель Костика, тому надоело смотреть, как друг мается, пытаясь прокормить семью, он буквально за шкирку вытащил его из НИИ и устроил экспедитором в «Смоленский» гастроном.
По образованию Костик инженер–механик, но институт заканчивал пищевой и специальностью его были какие–то погрузочные агрегаты, это очень пригодилось на новом месте, кроме того начальник по товарному снабжению тоже оказался выпускником пищевого.
Жизнь потихоньку стала налаживаться. Костик был исполнительный, никогда не переходил рамки дозволенного, разного рода дефицит брал только для семьи, в редких случаях для родных и близких знакомых, а уж приторговывать им, ему и в голову не приходило, по натуре он молчун, говорил мало, делал много и, по возможности, старался никуда не влезать. Начальство это оценило, повысили в должности, дали хорошую квартиру, выделили участок, никогда не обходили с премиальными, но вот работы навалили сверх всякой меры, Костик, можно сказать, дневал и ночевал на службе.
–Как вы живете–то? Я дядю Петю уже года три не видела,–Люсечка интенсивно вращает мясорубку, не глядя, заталкивая в нее куски мяса,–А Борис как?
–Замечательно! Скоро второго родит, а может двух, у Верки пузо аж на нос лезет.
–Что ты говоришь?! А старшему сколько?
–Три с половиной, чем только не переболел?! Врачи говорят, ребенок не садовский.
–Они всем так говорят, выправится. У меня Ванька ужас, какой дохлый был, а сейчас футболист, тренер его хвалит, а как вы там размещаетесь в двух комнатах–то?
–Родители в маленькой, Борька с семьей в большой, а я на кухне. Правда, мне, чтобы постель постелить, надо кушетку раздвинуть, а кухня у нас хоть и приличная, но на царские палаты не тянет, поэтому часть кушетки раздвигается под стол. Представь, пришла ты ночью водички попить, а там человек лежит, причем, до пояса он есть, а дальше нет. А зимой вообще лепота! В морозы батареи жарят на полную, а от окна несет нещадно, тогда приходится переворачиваться: головой под стол, а ноги к окну. Сейчас уже привыкла, а поначалу, по делу приспичит, дернешься–бабах! И башкой об стол.