Сто и одна ночь - стр. 13
— Ну как, страшно? — с искренним любопытством поинтересовался Глеб.
Вместо ответа Ксения нахмурилась — всерьез задумалась над вопросом.
— Я придумал! — вмиг оживился Глеб. — Сиди здесь! Никуда не уходи!
Подскочил, ненароком опрокинул бутылку, мгновенно подхватил ее — всего пара капель пролилась — и под звонкий смех Ксении убежал в подвал. Вернулся со стрелой и самодельным луком, высотой едва ли не в его рост.
— Ух ты! — Ксения повозила стрелу по воздуху, как это делают дети бумажными самолетиками. — Тяжелая.
— Это из-за болтов. Видишь, прикручены к концу.
— А чего кривая?
— Чтобы противников с толка сбивать, — серьезным тоном ответил Глеб.
Прицелился.
— А если попадешь? — поинтересовалась Ксения.
Ее любопытство вызвало у него улыбку, которая теперь никак не хотела прятаться.
— Тогда ты приготовишь нам ужин.
Глеб натянул тетиву, снова прицелился — и отпустил. Мышь резко спикировала, словно ее ранило, хотя стрела пролетела в паре метрах от нее.
— Вот и отлично! — Ксения легонько захлопала в ладоши. — Я совершенно не умею готовить летучих мышей.
— Да ладно! — Глеб отыскал в траве стрелу и снова прицелился. — Они готовятся так же, как и любые другие мыши, только соли надо побольше. И лаврового листа.
Ксения хохотнула.
Снова промазал.
Она сейчас казалась совсем другой. Не было ощущения эфемерности, недосягаемости, непреодолимой пропасти из-за разницы в возрасте. Вот она — реальная, теплая, близкая, — просто протяни руку. Наивная, любопытная, юная, а он — взрослый и опытный.
— Не хочешь готовить, тогда добывай.
Глеб протянул лук. Ксения кое-как прицелилась.
— У тебя стрела вниз смотрит.
— Правда? — плечи Ксении мелко тряслись от смеха.
— Правда. Впрочем, это неважно. Она все равно у тебя не полетит, ты неправильно ее зажимаешь. Вот так надо…
Глеб переставил ее пальцы на рукоятке лука, порывом, не думая, и осознал, что произошло только, когда ощутил прохладу ее ладоней. И щекотку волос на своей щеке, и аромат тела. Ему нестерпимо захотелось прижать Ксению к себе — так крепко, чтобы почувствовать изгиб ее спины, уткнуться носом в шею, глубоко вдохнуть... Но он не сделал этого, потому что почувствовал и еще кое-что — холодную отстраненность.
Отступил.
— Прости.
— Это ты прости. Дело во мне, я плохо переношу прикосновения.
— А как же… — Глеб вовремя остановился. Интимная жизнь Ксении не его дело. Совершенно не его дело.
Но эта оговорка уже направила их мысли по одному руслу, потому вопрос Ксении прозвучал так, словно был продолжением разговора.
— Та девушка, которую мы подвозили, — твоя подружка?
— Ага.
— Выпьем еще?
— Давай.
Разлил по бокалам остатки вина. Щеки горели от спиртного.
— Вино для нее покупал?
— Ага.
— В следующий раз купи полусухое. В крайнем случае полусладкое. Но не эту приторную гадость.
— Следующего раза может и не быть, — Глеб снова сел в кресло. Сейчас он не хотел думать о Лане, но в то же время чувствовал себя так, словно был обязан все о ней рассказать. — Когда вы приехали, мы собирались заняться сексом, — сообщил Глеб без капли смущения, как лучшему другу. — Я пошел открывать вам дверь, а потом забыл о Лане. Веришь? Просто вылетело из головы, что этажом выше меня ждет обнаженная девушка. А у нее это был первый раз.
— Ну да… Не очень… — Ксения словно по-настоящему расстроилась. — Поэтому она не пришла на твой день рождения?