Старая кость. Весна - стр. 5
Старушка протянула руку к чёрной змее, та подняла голову с блестящими круглыми глазками и невесомо коснулась пальцев кончиком носа.
– Ну кроме вот этой. Её зовут Навь, и её укус тебе не понравится.
Лёля предпочла воздержаться. Её больше взволновало другое:
– А как же крысы? Если змеи сбегут из аквариума, они крыс не съедят?
– В этом доме, милая, звери гораздо умнее людей. Они научились жить мирно.
– Завидую…
Лёля тут же вспомнила о бушующей где-то за стенами пьянке, и миром там как обычно даже не пахло. Но раз уж вспомнила, Лёля решила, что уже загостилась, и ей пора бы домой. Или на чердак.
– Вы извините, что отвлекаю вас тут, я пойду. Мне пора… – девочка спрятала глаза и направилась было к выходу. – И спасибо за блины!
– Милая, ты заходи, если что.
Старушка не стала её останавливать, она замерла возле аквариумов, молча прикрыв глаза. Чёрная змея лентой струилась вверх по её плечу.
Лёля бросила взгляд на ленивых кошек и белый мех Марфы, протиснулась сквозь стеллажи коридора и вышла за дверь.
Не прошло и двух часов, как в квартире старушки снова раздался звонок.
В этот раз она открыла сама, ничуть не удивившись пришедшей.
– Проходи, детка. Я постелю тебе в комнате. Зовут тебя как?
Лёле хватило пары секунд у дверей маминой квартиры, чтобы понять – её там никто не ждёт. Изнутри доносились крики и громкая музыка, звон стекла, кто-то пел, кто-то дрался. Заходить и проверять не хотелось.
Девочка постояла, уткнувшись лбом в холодное железо двери и замедляя дыхание, чтобы успокоить тревогу. Не помогло. Вздохнув, она поднялась на последний этаж под самую крышу и к ужасу своему увидела чердак опечатанным и запертым на замок. Как же некстати…
Однако подоконники ещё никто не сумел запереть. Лёля приземлилась у окна рядом с полуживым кактусом, никогда не видавшим полива и из всех удобрений познавшим только окурки.
Двор сверху казался игрушечным и не таким запущенным, каким был на деле. Пышные цветущие яблони скрывали большую часть непотребства – облезлые лавки с нетрезвыми местными жителями, грязные урны, разбитый асфальт. Сверху и в полумраке всё выглядело чище и лучше.
А Лёлю нестерпимо тянуло вернуться в квартиру соседки. Что-то было до того приятное и спокойное среди этих тесных стен и мохнатых боков, что хотелось ощутить это снова.
Около часа Лёля пыталась бороться с собой, убеждая, что навязываться посторонним неприлично до жути. И ещё более жутко признаться, что твою мать нисколько не интересует, где ты и с кем ты, лишь бы пить не мешала.
Её не оставляла мысль, что слова "Семья большая, всем рады" относилась не только к котятам.
– Лёля. То есть, Оля, но все зовут меня Лёля.
Девочка всё ещё переминалась в дверях, хотя хозяйка уже прошла вглубь квартиры, едва заметно дернувшись от звука знакомого имени.
Тут ей навстречу вывалился хорошо знакомый рыжий прыгун, отерся о её ноги и буквально втолкнул гостью в прихожую, разве что дверь за ней не закрыл. Лёля выдохнула с облегчением, словно кот принял решение за неё.
– Бабушка, а вас как зовут?
Только сейчас до неё дошло, что она до сих пор не спросила имя соседки.
– Зови меня бабушкой, милая, так всем будет проще, – старушка с чайником в руках показалась из кухни. – Сейчас я напою тебя чаем, а ты мне расскажешь, отчего ночуешь на чердаках.