Старая кость. Весна - стр. 4
– Не боишься моих зверей?
Старушка почесала одну из крыс под подбородком, и та незамедлительно взобралась по её руке на плечо.
Лёля впервые улыбнулась, вытирая рукой перепачканные вареньем губы. И поняла, что ей больше не страшно.
– Чего их бояться? Звери классные. Даже крысы вот, у вас они милые. Пушистые, толстенькие.
Вторая крыса подобралась ближе к Лёле и внимательно принюхалась к её рукам, давая себя погладить.
– Животные лучше людей. Я поэтому и кота принесла вам, его же нельзя было оставить на улице. Он так плакал…
– Ты плакал, мой мальчик.
Старушка опустила руку под стол и нащупала бочок рыжего прыгуна, спрятавшегося в ящике среди тыкв.
– Я только не поняла, сколько у вас всего кошек, – смущенно улыбнулась девочка.
Белый кот, вылакавший всю сгущенку и отдыхавший прямо там на столе между тарелок и банок, непонимающе на неё посмотрел. Вот дурёха, считать не умеет?
– Да я и сама путаюсь. Кошачий поток непредсказуем, моя дорогая. Кто-то приходит, кто-то уходит за радугу. Вот новенький у нас, например – это Косой, – старушка кивнула на пригревшегося у плиты чёрного котёнка, – он прибился к дверям месяц назад. Его перекосило, видимо, при рождении, и никто такого не хотел себе брать. А у меня семья большая, всем рады…
Котёнок выглядел вполне довольным, сопел и жмурился от тепла ещё не остывшей кухни и явно не планировал менять место жительства.
– А там в углу у вас кто? – набравшись смелости, спросила Лёля. Живая мятая шуба с собачьей головой не давала ей покоя.
– О…
Старушка встала из-за стола и потянулась к груде белого меха, опустилась рядом с ней на пол. Груда снова подняла голову, но только чтобы переложить её на колени хозяйке.
– Это Марфа. Она собака, если у тебя есть сомнения в её видовой принадлежности. Самая лучшая собака на свете.
Женщина запустила сухие тонкие пальцы в спутанную шерсть и принялась бережно прочесывать. Марфа шумно вздохнула.
– Она не то чтобы живчик. Боюсь, что скоро её дни подойдут к концу, и, честно говоря, не знаю, что буду делать, когда это случится…
Лёля не совсем поняла старушку, но тоска, с которой та произнесла последнюю фразу, пронзила девочке сердце.
– Что с ней? Она болеет?
– О, милая… Да, это ужасная болезнь, от которой никто так и не придумал лекарства. Её поразило время…
Старушка крепко обняла сопящую собаку, спрятав лицо в её шерсти.
– Ничего нельзя сделать? Есть же ветеринарки, таблетки… Давайте покажем её врачу!
Женщина подняла глаза на Лёлю, пытаясь отыскать среди детской наивности хотя бы тень сарказма, но быстро убедилась в абсолютной чистоте Лёлиных мыслей. Девочка не понимала.
– Нет такого врача на этом свете, милая.
Старушка вскочила на ноги и схватила Лёлю за руку.
– А хочешь, познакомлю тебя с другими жильцами квартиры?
И потащила её прочь с кухни, не дожидаясь ответа.
В смежной комнате света было совсем мало, и исходил он от двух огромных аквариумов у стены. В них проживали змеи: два серых ужика, которых по виду Лёля еще смогла опознать, и две более крупные, красивые и пугающие, черная и белая, отселенные в отдельный аквариум.
Рептилии не обратили на девочку никакого внимания. Они покоились на извилистых корягах и замшелых камнях внутри стеклянного дома, сытые и довольные.
– Хочешь их погладить? Они ничего тебе не сделают.