Спящая царевна и семь сводных богатырей - стр. 5
– Быть мне новой царицей московской, не то что вам, индейки варёные!
– Это мы ещё посмотрим, – семенит принцесса китайская, вся в халат шёлковый запелёнатая. Дёрнешь за пояс шёлковый – и всё с неё вмиг слетит.
Одна Настенька моя стоит в сторонке, да глазки в пол потупила. Рубаха на ней закрытая белая, да сарафан парчовый сверху, да кафтан бархатный соболем подбитый. Волосы в косы прибрала, и кокошник надела весь жемчугом вышитый.
Стоит в уголке, глазок не поднимает, да только слышим мы, как топот царской свиты со двора доносится…
4
Вот заходит в палаты девичьи царский боярин, Григорий Бельский, и ведёт такую речь:
– Разбил царь молодой во дворе шатёр парчовый, желает каждую деву лично досматривать и выбирать. Выстраивайтесь в очередь, девоньки, будем вас по одной вызывать и показывать пред светлые царские очи.
Вот девицы-принцессы заморские все раздухарились, друг друга прочь отпихивают, чуть не передрались все, космы друг другу не повыдирали: каждая хочет первой быть, царю на суд выйти. Понравиться ему и обольстить уменьями своими искусными.
Только прикрикнул на них Гришка грозно:
– Вставай по одной! А кто будет козни чинить и других девок обижать, та прочь уйдёт со смотрин, отдадут её замуж за простого дворянина!
Испугались все девицы, присмирели. Никто не хочет простой дворянкой быть, все хотят за боярина или за принца потомственного замуж, никак не меньше!
Идёт первой принцесса французская, подмигивает нам всем на прощание:
– Вот увидите, шаболды деревенские, что после моих парижских прелестей ни на кого больше царь и посмотреть-то не захочет! Пойдёте дальше свой навоз месить!
Все мы к окошку прильнули, наблюдаем, чем же дело кончится? Вот она спускается по высокому крылечку, идёт в шатёр пурпурный парчовый, который царь велел разбить прямо посреди двора, чтобы скрыть от нескромных очей, как он будет деву разглядывать и выбирать. Вот полог принцесса отгибает, да внутрь ступает, стоим мы, ждём, когда же она выйдет, и чем они там занимаются с царём молодым?
А на дворе только ветер гуляет… Смотрим мы, а царский жеребец ретивый, что на дворе гуляет, вдруг к французской лошадке подходит, в золотую сбрую всю наряженную-запряженную, да раз – и вскакивает прямиком на неё!
Конюхи да люди дворовые набежали, отгоняют коня горячего, да всё без толку. Крепко прилип он к французской кобылке, не хочет просто так с неё слезать, пока хоть свою ненасытную не утолит.
Шепчет мне Настенька побелевшими от волнения губками:
– Видишь, Аринушка? Видать, это знак, что царь выберет себе принцессу французскую, за её умения секретные. Даже царский конь уже её покрыл, свой выбор сделал.
А я успокаиваю свою голубку, глажу её по головке и такую речь веду:
– Ты посмотри только, сколько дев юных здесь собралось, чтобы себя показать! Неужели ты думаешь, что царь у нас дурак набитый, чтобы всех не рассмотреть, не опробовать, не пощупать? Пир только начался, а ты думаешь, он первым блюдом наестся-накушается? Закуску отведает, а до основного блюда и не доберётся? Первой чаркой напьётся? Не горюй, моя горлица, и до тебя очередь дойдёт!
И вправду – полог шатра распахивается, выкатывается оттуда дева парижская, вся расхристанная да простоволосая, титьки аж наружу все у неё вывалились, перья во все стороны торчат. Смотрит на всех спесиво, юбки свои подбирает высоко да стучит своими каблучками звонко.