Солнце Парижа. Часть 2. В зените. Вспышка - стр. 19
‑ Да завтра посетите вдову. Может быть, это связано с ней. И будьте поделикатнее с дамой: всё таки для неё это трагедия. М-да-а… ‑ Жюваль встал и повернулся к окну. Не отрывая взгляда от серого пейзажа за окном, добавил: ‑ Что только не вытворяют на пьяную голову.
Инспектор уже развернулся к двери, намереваясь покинуть кабинет, но последние слова комиссара заставили его остановиться.
‑ Так-то оно, шеф, так, но мне не даёт покоя мысль об оружии этого дуэлянта.
‑ А что не так? – Жюваль отвернулся от окна в сторону Мартена.
‑ У него как будто было заранее приготовлены пистолеты для поединка, ‑ инспектор задумчиво смотрел на хозяина кабинета.
‑ Ничего особенного, – комиссар пожал плечами, – после гражданской войны в России эмигранты привезли столько нелегального оружия, что я не удивляюсь, когда в карманах у них оказываются пистолеты.
‑ Да, это так, но… ‑ сомнение отразилось на скуластом лице молодого инспектора.
‑ Что но? ‑ комиссар выжидательно смотрел на собеседника.
‑ Но он носил сразу два револьвера. Зачем? Разве только, что он планировал эту дуэль, ‑ Мартен задумчиво потёр подбородок.
‑ Ну в таком случае не проще ему было бы застрелить этого, как там его? ‑ Жюваль вопросительно взглянул инспектора.
Мартен наморщил лоб, вспоминая:
‑ Х-м-м, Гумилеф…
‑ Да застрелить в какой-нибудь подворотне этого Гумилефа. И всё, ‑ комиссар развёл руками. ‑ И не надо устраивать весь этот спектакль.
Жюваль раздавил сигарету в пепельнице и добавил, дёрнув щекой:
‑ Заметь, опасный для него спектакль.
‑ Может быть, шеф, может быть, ‑ Мартен взялся за ручку двери. ‑ До завтра, месье комиссар.
Жюваль молча смотрел на тлеющий окурок в пепельнице, Мартен, не оглядываясь, вышел…
Утром следующего дня Мартен и Капелли прибыли к дому, где находилась квартира четы Гумилёвых. В вестибюле их холодно встретил консьерж с естественным вопросом о цели визита, но, увидев удостоверение инспектора, быстро объяснил, как найти нужную квартиру. Поднимаясь по широкой лестнице на третий этаж, Капелли шёпотом заметил:
‑ Надо бы этого консьержа допросить.
‑ Допросим, конечно, ‑ Мартен, немного наклонившись, посмотрел вниз через перила на сидящего внизу мужчину, ‑ но потом. В зависимости оттого, что расскажет нам хозяйка.
Наконец, они достигли цели ‑ двери квартиры Гумилёвых. Она оказалась приоткрыта ‑ за ней слышались голоса и женские причитания. Переглянувшись, полицейские вошли внутрь. Не встретив никого в прихожей, они, сняв шляпы, направились дальше и прошли в гостиную, где увидели трёх женщин, о чём-то горестно вздыхающих и бормочущих. Вернее сказать ‑ двух пожилых дам в чёрном вокруг третьей, молодой женщины с опущенной головой. Она сидела молча около стола, крепко сжав руки на коленях. Мартен быстро оглядел фигуру, наверное, вдовы: не обратить на неё внимание было невозможно ‑ маленькое чёрное платье от Шанель: слегка приталенное, узкие длинные рукава, полукруглый вырез, прикрытый чёрным шёлковым шарфом, чёрные туфли-лодочки, повязанный вокруг головы платок и чулки завершали туалет сидящей дамы.
Мартен хмыкнул про себя: «Парижский шарм, о-ля-ля», однако что-то в этом облике диссонировало с общим стилем дамы. Он это понял, когда она подняла голову, услышав шум входящих мужчин. Её круглые глаза, с удивлением смотрящие на окружающий мир, лицо с редкими веснушками, чёрный платок, странно подвязанный большим узлом под подбородком, ‑ вот, наверное, что сразу показалось необычным инспектору. Почему? Он не мог объяснить сам. Теперь же Мартен пристально посмотрел на лицо дамы: черты её лица у него почему-то не могли чётко отпечататься в сознании. Запечатлелся только какой-то негатив солнечного затмения: яркий диск лица и чёрный абрис окаймляющего платка. Она молчала. Вместо неё разговор на разные голоса начали стоявшие дамы, мешая фразы на французском и русском: