Соблазнение строптивого 2: Цена свободы - стр. 15

– Ты боишься меня, – прошептала я, не веря, но причин осознанно надевать броню у тёмного не было.

– Конечно, боюсь. – Его рука скользнула вверх, пальцы очертили мою скулу, губы, и сердце ёкнуло. – Твоих глаз. Твоих губ. – Пальцы прокатились жаром по подбородку, шее. – И всего, что за этим стоит. Взглядов и звука твоего дыхания над ухом. Сердец, бьющихся в унисон. И до боли знакомой нотки чужого рода в твоей крови. – Рука сдвинулась к основанию шеи, мне нечем дышать. – Ни одной женщины я не боялся так, как тебя.

– Тогда отстань, отпу…

Он накрыл мои губы пальцами и прошептал:

– Лила, я могу подарить тебе второе дыхание.

Ещё что-то из терминов сэнари? Грудь будто сковало металлическими кольцами, я часто, прерывисто дышала, по щекам хлынули слёзы.

Услышать бы что-нибудь такое же романтичное от Эсина – его второе дыхание мне жизненно необходимо, я умираю без него, не могу без него.

Закрыла лицо руками, прячась от горячих пальцев, двинувшихся по моей шее к губам. Тёмный замер. Его рука безвольно легла поверх моей груди.

Сколько мужчин просили о любви, мечтали о взаимности, и всегда это было мучительно, а теперь меня жгла чудовищная, нестерпимая боль, будто в груди прорастали раскалённые шипы. Судорожно вдохнув, я вцепилась в край постели и дёрнулась, вырываясь из убийственных объятий.

Расслабленная рука вновь налилась силой, придвигая меня к тёмному. Я сжалась в ужасе перед вспышкой боли, но вдруг всё прекратилось, слёзы высохли, и исступленный стук сердца замедлился.

– Прости. – Тёмный прижался лбом к моему затылку. – Просто полежи со мной.

Что-то в его голосе заставило шепнуть:

– Хорошо.

Я сжалась калачиком. Ничего не происходило. Тёмный ровно дышал на ухо, его рука ощутимо, но не жёстко лежала на животе. Ни попыток поговорить, ни поползновений соблазнить. И глухая стена вместо ощущения его эмоций. Наверное, это способность сэнари, какой-то тренируемый навык – закрываться от посторонних. И передавать чувства, не связанные с возбуждением.

Интересно, что ещё из его умений – навыки сэнари. А из моих? Всегда считала себя обыкновенной, но… со мной, наверное, что-то не так, есть какие-то особенности, делающие меня сэнари.

Впрочем, какая разница. Вздохнула и повертела головой, устраиваясь на руке тёмного.

Он спал?

Прислушивался к моим движениям?

Размышлял?

Тоже неважно, главное – не мешал, и я постепенно расслаблялась. Ко всему можно привыкнуть, даже к тому, что тебя обнимает Его Темнейшество, и ты не чувствуешь ни капли его возбуждения, ничего, словно за тобой никого нет, и только жар чужого тела опровергает это ощущение.

Вздохнула…

Тёмный. Не представляю его женатым, не могу вообразить, какая женщина подходит ему. Как он вёл себя с ней? Так же холодно, как со мной? Или сто пятьдесят лет назад он был поживее? Тогда он, наверное, ещё не был Его Темнейшеством: в письме Его Светлейшества говорилось, что тёмный победил Эсина своей успешностью, и под этим наверняка подразумевалось руководство орденом. Чуть не фыркнула: Эсину это без разницы, звания для него – пустой звук, он к ним не стремится, его цель – благополучие подопечных.

Сердце кольнуло непрошеной мыслью: «Не так хорошо я знаю Эсина, как думала».

Эсин… Веки обожгло его сияющим образом: источающая белый свет фигура уносится в почерневшее небо Самрана, в самую высь, к тёмному столбу урагана. Вскинутый жезл, пляска молний, завывания подчинённых светлой магией ветров – колдовство, доступное едва ли трети наших – и сплющиваемое веретено урагана. Мощный порыв ветра – и сияющее божество спускается с очищенных небес ко мне…