Шаг в Безмолвие - стр. 44
– Не ври во имя своего бога!
– Ну, ладно. Если бы мы ее отпустили, она вернулась бы и сообщила Верховной, что мы забрали царевну. А та немедленно доложила бы клятому Ангусу или еще кому. Храм-то стоит на ничьей земле, принадлежащей только храму, но любое из соседних царств откликнется на зов ради благословения Тривии, ты сам говорил.
– Сефира все равно скоро узнает, – вздохнул Искандер. – Может, не сегодня, но отсутствие девчонки заметят: она носит звание мельи и занимает среди жриц не последнее место. Но, при любом раскладе, мы бы успели переправиться через реку и оказаться на баасийской земле. Нужно было оставить девушку, Рагнар. Еще не поздно, мы можем ее вернуть...
Варвар упрямо помотал головой:
– Нет. Я ее выбрал.
Искандер удивленно приподнял бровь:
– Выбрал? Для чего, Кромхарт? Только не говори, что ваш бог требует человеческих жертв и предпочитает немых темноволосых девственниц, посвятивших себя южной Богине!
– Ни хрена они не девственницы, эти клятые жрицы, – хмуро проговорил Рагнар. – Их учат разным вещам, а потом заставляют терять невинность в объятиях первого встречного ради какого-то там Посвящения. Находись мы на севере, я, как будущий муж, был бы обязан найти этого rascalle[2] и вырвать ему ноги во имя Крома. Но мы не на севере, как ты верно заметил. Это многое упрощает.
Некоторое время танарийский царь озадаченно молчал. Потом уточнил:
– Ты что же, собрался взять жрицу в жены?
– Ну, да. – Варвар пожал плечами. – Она мне нравится. Красивое лицо, упругие сиськи, кожа белая, как у настоящей северянки. И характер подходящий. Но самое главное – она немая, и это большая удача: не будет болтать, как все остальные бабы. Поверь, ничто так не бесит мужчину в его собственном доме, как клятая женская болтовня.
– Кромхарт, ты хочешь жениться на девушке из-за ее недостатка?! – поразился Искандер. – Неужели на севере для тебя не нашлось более достойной спутницы? И разве можно связывать свою судьбу вот так, мимоходом, в дороге, со случайно приглянувшейся женщиной?!
– А что такого? – не понял его удивления Рагнар. – Мой отец именно так и сделал. Во время набега на поселение он увидел девчонку-южанку, рыжеволосую, с зелеными глазами, взял ее в плен и увез на север, в Кромхельд. Поначалу она пыталась бежать, пробовала убить его и себя, а потом привыкла. Родила ему детей. Отец очень любил ее, и мать его полюбила, да так сильно, что не пожелала жить, когда в одном из набегов отец погиб. Я помню костер, на котором они лежали вместе. – Северянин вздохнул. – Это было очень красиво. Моя мать была лучшей из всех жен, которых я знал.
– У тебя может не получиться так, как вышло у твоего отца, – помолчав, заметил Искандер. – На юге другие люди, другие обычаи. Нельзя полагаться на волю слепого случая.
– Случай тут ни при чем, – перебил его Рагнар. – Я знаю, как выбирать женщину, отец меня научил. Если ты смотришь на незнакомую пока что девчонку и вдруг понимаешь, что больше всего на свете хочешь… нет, не поцеловать ее или трахнуть, а увидеть однажды, как она кормит грудью твоего сына, это и есть судьба. Такую и надо брать в жены. Вот я и возьму.
Северянин толкнул коня в бок, и тот, поплясав на месте, двинулся вперед прибавленной рысью. Искандер молча смотрел им вслед и впервые не знал, что ответить.