Шаг в Безмолвие - стр. 43

– А вы полагали, что я прикажу подать носилки? – не оборачиваясь, насмешливо хмыкнул царь и пустил коня рысью.

– Ты тоже пойдешь с ними. – Рагнар подтолкнул Герику к остальным жрицам и свистом подозвал свою лошадь. – Ты забавная. Мне нравится твое лицо и то, что ты не болтлива. – И, уже оказавшись в седле, добавил: – Когда обмен состоится и мы приедем в Танарию, я на тебе женюсь.

.

Когда Кромхарт, беззаботно посвистывая, поравнялся с едущим во главе отряда царем, Искандер придержал коня и повернулся к союзнику, стараясь сохранять спокойное выражение лица. Пришлось тщательно подбирать слова, чтобы избежать грубости: выходцы из холодной северной страны нрав имели на удивление горячий, только умело скрывали его под маской равнодушия. У Рагнара же, в силу молодости и вспыльчивого характера, маска эта была сплошь в прорехах.

– Тебе весело? – сдержанно осведомился царь, поигрывая плетью. – Ты же едва все не испортил. Если бы чутье меня подвело и я слепо доверился Верховной, царевна была бы уже в Кадокии, а мы с тобой – наварились скорлупой от разбитых яиц[1], как говорят у меня на родине. Неужели ты забыл о спасении своих людей ради короткой случки?

Рагнар перестал свистеть.

– Ничего я не забыл, – возмутился он. – Чтоб я когда-нибудь променял верного мне человека на бабу… да никогда в жизни! Искандер, ты меня знаешь, я не вру во имя Крома. Та девчонка сама подошла и начала ласкаться. У нас на севере женщины так ведут себя, когда хотят, чтобы их взяли прямо здесь и сейчас.

– Мы не на севере, Кромхарт, – заметил царь.

– Да провалитесь вы с вашими обычаями! – сердито мотнул головой варвар. – Трудно помнить о них, когда тебя гладит красивая баба, а твой член после долгого воздержания едва не упирается в подбородок! Что я должен был, по-твоему, делать? Бросить ее и бежать в кусты, чтобы подрочить? Так там и кустов-то не было.

– Кромхарт, – поморщился Искандер, – прошу, избавь меня от подробностей!

Северянин захохотал и тряхнул, словно жеребец, своей золотистой нечесаной гривой. Царь только глубоко вздохнул и мысленно попросил у богов побольше терпения.

– Интересно, как она поняла, что я тот, кто я есть? – Рагнар задумался. – Как ты и велел, я ни слова не произнес, даже когда трахался. Может, южные мужчины делают это иначе? Но та девчонка еще не знала мужчин. – Он стиснул зубы, вспоминая, какая она была горячая, узкая, как восхитительно пахла и как мило пыталась вырваться из его объятий… Рагнар с удовольствием поделился бы этими воспоминаниями с другом, но увидел лицо Искандера, кашлянул и промолчал.

– Это уже не важно. – Танариец обернулся и оглядел следующих за ним всадников, пытаясь рассмотреть сквозь завесу поднятой ими пыли несколько фигурок, бредущих в самом конце. – Меня больше интересует другое. Ты был против присутствия женщин в отряде и возмущался тем, что царевну будут сопровождать несколько жриц. – Рагнар кивнул. – Тогда какого… зачем ты прихватил по дороге еще одну, эту несчастную немую девчонку?! – Царь с трудом сдержался, чтобы не наорать на него. – Судя по облачению и отсутствию вещей, она не собиралась бежать с остальными. Просто оказалась на берегу в неподходящее время. Зачем она тебе понадобилась?!

– Для ровного счета, – хмыкнул варвар, быстро и незаметно пересчитав по пальцам. – Семь – священное число Крома.