Сердце для змея - стр. 10
– Кто видел княжну? Говорите – будете жить.
Тишина.
Только треск догорающих веток да тяжелое дыхание коня нарушают ночь.
А потом…
– Там! – кричит один из дружинников, указывая на реку.
Все поворачиваются.
Мой венок.
Мой проклятый венок с горящей свечой плывет по воде, как обвинение.
Лучезар ухмыляется.
– Ну конечно…, – шепчет он, и в его голосе столько сладостной ненависти, что у меня перехватывает дыхание.
Конь рвется вперед – к реке, ко мне.
Сердце колотится так, будто рвётся наружу. Дышать. Нужно дышать. Но ноги словно вросли в землю, прикованные страхом.
С силой, от которой сводит челюсти, заставляю себя двинуться.
Глаза метаются – справа кусты, густые, раскидистые, их тёмные силуэты колышутся в такт моему бешеному пульсу. Шанс.
Бросок.
Земля уходит из-под ног. Падаю, царапая ладонями траву, чувствуя, как колючки впиваются в ткань платья, цепляются за платок, будто живые. Боль. Но она далекая, неважная.
И тут – холод.
Пустота под ногами.
Куст обманул. Он притаился на самом краю обрыва, его корни уже давно подмывает река.
Мокрая трава скользит под пальцами.
Я лечу.
Ночь превращается в тёмную полосу над головой. Ветер свистит в ушах.
И – удар.
Лёд и пламень. Вода смыкается над головой, выбивая воздух из лёгких. Тёмные волны крутят, перебрасывают, как осенний лист.
Мысли путаются.
А ведь… не так уж и плохо, если я утону.
Тишина.
Темнота.
Покой.
Глава 3
Пальцы царапают скользкие корни, цепляются за мокрые выступы глины – и предательски соскальзывают. Ногти ломаются, оставляя кровавые следы на обрыве. Боль острая, жгучая, но кричать нельзя – только стиснуть зубы, впиваясь в них до хруста.
Падение.
Холодный поцелуй воды.
Я успеваю сделать один судорожный глоток воздуха – и река забирает меня в свои объятия.
Ледяные клещи мгновенно сжимают грудь, выжимая тепло. Платье, еще недавно легкое, теперь тянет ко дну, как каменные гири. Я барахтаюсь, но каждый взмах рук становится тяжелее. Звезды над головой пляшут, расплываясь в молочные круги.
Слишком холодно.Слишком тяжело.
Паника поднимается из глубины, сковывая хуже ледяной воды. Рука тянется вверх, к лунному свету – но тьма уже смыкается над головой.
И тогда…
Темнота сгущается, становится плотной, как черный шелк. И вдруг – они появляются.
Бледные огоньки, мерцающие в глубине, будто светляки, пойманные в ловушку вечности. Они пляшут, колеблются, сливаются в очертания…
Лица.
Тех, кого река забрала до меня.
Девушка с распущенными водорослями вместо волос – ее пальцы, длинные и синеватые, тянутся ко мне. Старик с впалыми щеками, его рот открыт в вечном немом крике. Ребенок, такой маленький, что сердце сжимается – его глазницы пусты, но я чувствую, как он смотрит прямо в мою душу.
Они плывут ко мне сквозь толщу воды, их полупрозрачные руки протянуты в мольбе или угрозе – не понять. От их прикосновения кровь буквально застывает в жилах, превращаясь в ледяные иглы.
Самый страшный – мужчина в рваной рубахе. Его лицо искажено предсмертной гримасой, а из разорванной груди тянется темная лента, смешиваясь с речной водой. Он ближе всех…
Сердце замирает.
Мысли путаются:
Мечты на берегу…Свобода…Вечная тюрьма…
Грудь горит адским пламенем. Легкие рвутся изнутри, требуя вдоха.
Так легко было бы сдаться.Отпустить.Утонуть.
И в этот миг, жесткие руки хватают меня.
Рывок вверх.