Семь прях. Книга 7. Школа дорог и мостов - стр. 37
На первое занятие их собрали в круглом зале, похожем на внутренности космического корабля, какими их обычно показывают в фильмах: белые стены, обтекаемые, плавные, сглаженные линии углов, огоньки светодиодных лент под потолком и по плинтусам. На полу – коврики для йоги.
– Ложитесь, – сказала Эмили.
Сама она сидела в центре зала в позе лотоса и играла на необыкновенном инструменте: палочками с пушистыми наконечниками ласково ударяла по странной стальной штуке, и та отзывалась нежной обволакивающей музыкой. Потом Саша узнала, что этот инструмент называется глюкофон и на нем не надо учиться играть. Она сразу захотела такой же. Рядом с Эмили стояла плетеная корзина, но что в ней, Саша не разглядела. Первоклассники побросали рюкзаки в угол, улеглись на коврики.
– Закройте глаза, – велела Эмили.
Саша послушно закрыла. И тут же музыка подхватила и понесла ее, завертела, закружила. Саша знала, что не спит, но и явью это нельзя было назвать. Она слышала то шум дождя, то завывание метели, то шорох ветра в листве, то вой собак. Это был лабиринт звуков, и Саша двигалась по нему медленно и плавно… Этот странный урок длился и длился, но вдруг музыка смолкла, и Эмили сказала:
– А теперь можете открыть глаза, сесть, но прошу вас не разговаривать, пока я не разрешу. Подходите ко мне по одному, пожалуйста. Начнем с вас, Кирилл.
Кирилл легко поднялся и подошел к Эмили, сел напротив. О чем они говорили, слышно не было, но, кажется, она задавала вопрос, а он отвечал. Потом она дала ему небольшую коробочку и сказала:
– Теперь вы, Полина. Кирилл, можете идти.
И Кирилл, не глядя ни на кого, вышел из класса.
Полина просидела напротив Эмили чуть дольше, но ушла из класса с такой же коробочкой. Потом учительница вызвала Савву, а потом – Сашу.
Волнуясь, Саша села перед ней, скрестив ноги.
– Расскажи, что ты сейчас видела, когда лежала под музыку, – спросила Эмили.
– Эм-м-м-м… ну я… – Саша хотела уже было сказать, что ничего не видела, глаза-то ее были закрыты, зато слышала столько всего! Но потом поняла, что она и правда видела! – Я шла по лабиринту. Он был будто бы из звезд… как будто я гуляю между созвездий, только от звезды к звезде натянуты линии-стены.
– Тебе было страшно?
– Нет, я люблю лабиринты.
Эмили улыбнулась и что-то пометила в своем блокноте. Потом она еще позадавала несколько самых простых вопросов: какой язык учила в школе, легко ли запоминает новые слова, нет ли у нее синдрома Винни Пуха…
– Синдрома Винни Пуха?
– Да, ты знаешь, он не любит длинные и сложные слова, они его расстраивают.
Саша пожала плечами: нет, вроде она этим синдромом не страдает, ей даже нравятся длинные незнакомые слова.
– Отлично! – сказала Эмили, заглянула в корзину, будто выбирая, какую именно коробочку дать Саше. Наконец протянула белую. – Это твой плеер. Будешь слушать запись на нем каждый день по сорок семь минут. Никому другому плеер давать нельзя, проматывать записи нельзя, больше слушать тоже нельзя, даже если захочется. Это может быть опасно.
– А меньше?
– Можно, но нежелательно, темп освоения материала снизится, и начало полевой практики отодвинется.
– А рассказывать, что я там услышала, можно?
– Вряд ли у тебя получится, – улыбнулась Эмили. – Но, если вдруг получится, заработаешь золотую монетку.