Русские эмигранты и их потомки. Истории успеха - стр. 17
На протяжении долгих лет Вебер оставался глубоко и деятельно вовлечён во внутренние дела Кореи. Именно он добился того, что русские офицеры прибыли в эту страну для обучения местных солдат. Он же способствовал максимальному сближению интересов двух держав. Естественно, что на протяжении всех тринадцати лет своей службы он был японцам как кость в горле.
По всей видимости, Токио уже давно добивался от Петербурга замены Вебера на кого-нибудь более спокойного и менее деятельного, и, наконец, достиг своей цели. Российские власти пришли к выводу, что их представитель чрезмерно усердствует и его инициативы идут вразрез с официальной позицией Министерства иностранных дел. Так быстро и несправедливо закатилась звезда человека, которого и друзья, и недруги признавали самым верным слугой российской монархии. Принятое за тысячи километров от Сеула решение стало настоящим ударом для Карла Ивановича. Как писал видевший его на пути в Россию чиновник, «он очевидно никак не мог примириться с фактом отозвания его из Кореи и всё время о ней говорил»[16].
Хотя, как утверждают историки, изначально Николай II рассматривал усиление влияния в Восточной Азии как одну из главных задач своего правления, «уступка» Корейского полуострова была со стороны России не чем иным, как попыткой умиротворить агрессора. Иными словами, уступить в малом, дабы избежать войны и больших потерь (что, кстати, опровергает распространённую теорию о том, будто Николаем II война с Японией воспринималась как «маленькая победоносная война»).
А уже через три года, в 1900 г., Середин покидает Сеул. Новый начальник таможенного управления, английский подданный, сумел наконец-то наладить финансовую дисциплину в своём ведомстве и пригласил на службу своего соотечественника – дипломированного архитектора с прекрасными рекомендациями, чьё жалование, естественно, было значительно выше, чем у Середина. Странно: почему император Коджон, для которого Середин проделал столь значительную работу, так легко простился с ним? Увы, каких-либо достоверных сведений на этот счёт не сохранилось, но было бы очень интересно узнать ответ на этот вопрос. Возможно, русский архитектор и сам устал от обременительной должности и от того, что на протяжении долгих лет он был вынужден разрываться между Сеулом и Чемульпхо, в котором продолжала жить его семья.
Итак, в 1900 г. наш герой прибывает в растущий и расширяющийся по его собственному проекту Чемульпхо и, к счастью, быстро обнаруживает, что жизнь продолжается. Ведь хорошего архитектора заказчики везде найдут! У него появляется два крупных заказа: построить представительство солидной английской компании «Holme, Ringer and Company», а также русский Дипломатический клуб. Представительство, увы, до наших дней не сохранилось, а вот клуб существует и поныне. В нём часто проводятся дни дружбы Южной Кореи и России.
Но самый яркий, хотя и финальный, аккорд в архитектурной карьере Середина был ещё впереди. В 1902 г. ему поручено строительство современного отеля, который будет поражать своей изысканностью самых взыскательных европейцев. Заказ на строительство пришёл от старой знакомой Середина – госпожи Антуанетты Зонтаг, чьё имя и было присвоено отелю.
«Белых пятен» в её биографии, пожалуй, не меньше, чем у самого Середина. С какой целью эта дама оказалась в Корее и почему осталась после отъезда Вебера? Какие именно функции были на неё возложены в русском представительстве? Вряд ли тому причиной шпионские страсти, и не стоит представлять г-жу Зонтаг в качестве Маты Хари из Сеула. У этой дамы не было таких намерений. Зато, по всей видимости, Антуанетта Зонтаг обладала предпринимательской жилкой и была не прочь использовать имеющиеся у неё связи себе на пользу.