Развод в 44. Сквозь обман - стр. 28
Напряжение в воздухе трещит, словно рвущиеся швы на одежде. Как в замедленной съёмке наблюдаю, что Ян медленно сводит брови к переносице и также медленно поворачивается в сторону отца.
Наш сын с характером. А точнее, он сочетает в себе качества нас обоих. И эта смесь получилась, мягко говоря, ядерной.
Герман, играя желваками по лицу, переводит глаза на сына.
— Мы сами разберёмся, Ян, — предостерегающе озвучивает мой лишившийся рассудка пока еще муж.
На что Ян с мнимым удивлением вскидывает брови.
— С чем тут разбираться? — сын делает шаг к отцу, вставая напротив: — Скажи.
— Так, — Баринов тычет в лицо Яна пальцем: — Пыл поумерь и стойку убери. — указывает сыну рукой на то, что тот стоит, расставив ноги: — Тебя это не касается.
Ян смотрит на отца исподлобья, а я начинаю волноваться, как бы они не выбесили друг друга. Однако, кажется, именно это и есть цель Германа. Чтобы вывести из себя всех. Потому что если сейчас он будет указывать единственному сыну на деньги, как и мне, то это точно станет началом потасовки.
Может быть, не нужно было писать Яну СМС, чтобы он срочно приехал. Но я осознаю, что сейчас одной мне с этим незнакомым человеком, в которого превратился Герман, не справиться.
— Это ты так решил?! — чеканит в ответ сын: — Что ты от неё сейчас хочешь?
— Ян, — как бы снисходительно начинает Баринов: — Это была ошибка, и я пытаюсь донести до твоей матери, но… — оборачивается на меня: — Она не понимает.
Усмехаюсь, скрещивая руки на груди. Я просто хочу, чтобы он исчез. По щелчку пальцев: раз, и нет этого подлеца.
— Ошибка... Всего-то, — вижу, как отводит взгляд в сторону сын и усмехается.
А в следующую секунду наблюдаю, как с молниеносной скоростью кулак Яна прилетает в лицо Баринова.
От неожиданности вскрикиваю, а Герман отшатывается, и его голова от силы удара поворачивается в сторону.
— Ты охренел?! — ревёт Баринов на всю кухню: — Вспомни, чёрт тебя дери, где ты сейчас и кто ты! Благодаря кому! — орёт оттого, что его авторитет не то, что даже пошатнулся.
Он в натуральной заднице.
— Не смей кичиться деньгами перед ребёнком, — вступаю я, пытаясь сохранять своё спокойствие.
— Ма, не надо. Иди в комнату, я сейчас приду…
— Отлично! — цедит Баринов: — Считаешь нормальным, что этот ребёнок ударил меня?!
Я даже не пойму, на жалость он давит или это очередной взрыв абсурда от этого человека, как и с малышом.
— Тебя послушать, Баринов, так ты ангел… — с удивлением я проговариваю, глядя в его, налитые бешенством глаза: — Случайно встретил шлюху, случайно переспал…но только потому, что жены недостаточно было. Не разделяет она, дурная, твоих интересов. Других причин, конечно же, нет. А наш сын, значит, неблагодарный, потому что хочет защитить свою мать… И только ты, Герман, золотой мужчина, самому то не смешно? — смотрю на него, качая головой.
Внутри ощущаю противоречивое спокойствие. Может быть, потому, что сын здесь, а может быть, я просто устала. Устала от этого дня, от этого человека и его идиотских доводов.
— Тебе, отец, лучше убраться отсюда, пока я не добавил, — решительно добавляет Ян: — Сейчас вы не решите ничего. И сомневаюсь, что общее решение теперь вообще будет.
— Ещё и угрожает, — усмехается со злостью Герман: — А то, что твоя мать меня пырнула, не хочешь узнать?! Всадила в меня нож!