Развод в 44. Сквозь обман - стр. 27
— Илон, я был не прав, — говорит он, стараясь звучать мягко, чтобы успокоить меня. — Надо было обговорить с тобой наш секс. Честно сказать, чего мне не хватает.
Серьёзно? Секс? Это всё, о чём ты думаешь, пока я стою на грани?
Я не отвечаю. Ладонь обхватывает вазу — тяжёлая, фарфоровая. Примеряю её на вес. Если метко попасть в голову — он должен упасть. Может, даже сотрясение. Или хуже. Опасно. Можно убить.
И это единственное, что меня останавливает. Сесть за убийство мужа такая себе перспектива.
Может, в колени? Поломать кости. Пусть почувствует, каково это — быть сломанным. Кости ведь не так жалко, как голову. Голова — это центр. Центр боли. Центр лжи.
— Мы можем всё изменить, Илош. Интимную жизнь. И малыш получится сам собой.
"Малыш".
Как мило. Он всё ещё верит, что говорит правильные слова.
Нет. Всё же лучше в голову. Чтобы больше никогда не заговорил.
Я разворачиваюсь резко, с силой. В глазах туман ярости. Сердце грохочет, как барабан перед казнью.
Я кричу. Громко, с надрывом, рычанием. И бросаю вазу.
Она летит — как мстительное проклятие. Но Герман успевает отскочить. Со звоном она бьётся о дверной косяк и падает к его ногам, разбиваясь на осколки. Белые, острые, как мои чувства.
Но она падает не только к его ногам.
Я поднимаю глаза. В дверях стоит Ян. Наш сын. В верхней одежде, с ключами в руке. И с выражением абсолютного ужаса на лице.
— Когда отец говорил про ваш романтик… — он замолкает, сглатывает. — Я не думал, что всё настолько серьёзно.
— Сынок… — Герман делает шаг вперёд, голос почти умоляющий. — У мамы нервный срыв. Мы разберёмся. У тебя что-то случилось? Почему ты приехал?
— Хорошо, что приехал, отец. Вы тут устроили… чёрт знает что. А если бы поубивали друг друга?..
Он смотрит на осколки, потом на меня.
— Мама бы не стала бросать в меня вазу. Она знала, что я увернусь.
Нет. Я надеялась, что попаду.
— Я же говорил, что на днях заеду, не помнишь?
Он смотрит на меня. Глубоко. Тревожно.
— Мам… Ты в порядке?
Герман бросает на меня взгляд, в котором — предупреждение. Молчи. Не впутывай сына.
Но я не молчу.
Я не обязана больше молчать.
— Отец хочет кое-что тебе сказать.
— Да? — Ян вскидывает брови. — Что такое?
Герман стискивает кулаки. Он в бешенстве. Но не потому, что я что-то разрушила. А потому, что контроль ускользает.
— Мы с мамой решили… завести ещё одного ребёнка.
Он говорит это, будто бросает бомбу, за которой должна следовать тишина и слёзы умиления.
Я молчу. Рот приоткрыт. Глаза — в шоке. Как он смеет?
— Ого, — Ян усмехается. — Неожиданно.
— Мы просто… переживали, как ты отреагируешь. Всё-таки ты у нас один.
— Да я только рад за вас, честно. Мам? А ты чего молчишь?
И правда. Чего я молчу. Давай, Илон, соберись. Дышу глубоко, стараясь делать ровные вдохи и выдохи, но по ощущениям — полная хрень.
— У мамы гормоны, — кидает Герман. — Она потому и сорвалась. Всё будет хорошо.
Ян снова смотрит на меня.
— Мам?
Всё. Я наконец нахожу точку опоры, немного успокаиваюсь внутренне, хотя меня всю трясёт.
— У твоего отца любовница.
Герман со свистом выдувает воздух. А что ты думал, я буду сейчас молчать и плясать под твою дудку? Нужен ребёночек. Иди к своей Сонечке. Идиот.
❗️Следующая прода 28.04❗️
19. Глава 19
Ян на одну секунду буквально теряется от неожиданного заявления. А я выдерживаю на себе взгляд Германа.