Развод. Ты слишком много ешь - стр. 21
Он говорит что-то на своем и, удивительно, мне кажется, я понимаю. В его словах море, подводные глубины, рифы, кораллы и… что-то про любовь – такую, как поется в песнях.
Большую и искреннюю.
Которой у меня не было никогда.
***
Вместе мы смотрим вдаль и мне кажется, мимо нас проходит целая вечность. Длинная, тяжелая, с вереницей пустых серых дней. А мы стоим и смотрим на нее свысока – с пучины морских глубин, свисающих с неба…
– Марина…
– Аа?
Он смотрит в глаза и проводит ладонью по волосам, склоняется и мягко касается губ. Его запах – терпкого вина и прохладного мужского парфюма – кружат мою голову, в которой огоньками пляшет ночь.
Но это не то чтобы возбуждение.
Нет!
Скорее – я поймала искру, общую между нами. Нотку тишины, спокойствия, умиротворения…
Его поцелуй ласков и нежен, можно сказать, без слюней. Без языка, пошлостей и прочего.
Я закрываю глаза и не думаю ни о чем.
Вино его губ мягко ласкает мою голову.
Кажется, Лоренцо даже не думает о сексе, уж очень нежно ласкает меня. Его руки едва обнимают меня за талию, иногда мягко поглаживает по волосам.
Разъединяемся, Лоренцо смотрит на меня, а я – в небо. И на фоне темного бархата неба я вижу его глаза.
Я представляю каково бы сейчас лечь и…
И на меня накатывает пламя – безумное, жгучее, дрожащее. Оно все больше и больше забирает меня. И если бы он сейчас… То я бы – да, да… Я бы согласилась…
Лоренцо гладит меня по руке, касается плеча и мягко, сквозь одежду, трогает грудь.
Вмиг между ног загорелось так, что я послушно выдохнула:
– Ммм, – само сорвалось с губ, – как хорошо…
Он принял это за знак. Увидев, что я не прочь – ладонью скользнул ближе к телу. Под рубашку, минуя бюстгальтер, прямо к возбужденному соску.
Глава 21. Возбуждающе неприлично!
Он нащупывает сосок и я вздрагиваю от иголочек, маленьких, горячих и таких необходимых. Как воздух, ведь хочешь-не хочешь – надо дышать.
А я не дышу без любви, как оказалось, без чувственной ее стороны. Без горячих ласк, приятного томления, волнения…
Я так долго без этого ждала и совсем погрязла в ерундовых хлопотах, зарывая при этом главное – саму себя.
Лоренцо ласкает нежно, но будь он грубее – я просто взвыла бы от желания. Вчерашний таец причинил мне искорку боли, исследовав мою попу. Смесь чертовского желания – боли и ласки – свели меня с ума.
А сейчас… Лоренцо нежен словно с девчонкой… Как будто он старше, а я моложе, и он боится испугать. И в этом свое неповторимое очарование – нежность, огонь и моя сумасшедшая фантазия. Я бы сейчас…
Его язык сладко облизывает мои губы, а после вчерашнего тайца я бы не отказалась дать полизать кое что еще.
Неприлично! Стыдно! Но это так возбуждающе…
Его пронырливая рука опускается и через шортики нащупывает мой бугорок. Не прямо его, немножко рядом, но он гладит, трогает, касается меня между ног.
– Ммм, – стону горячей, мне кажется, надо останавливаться. Я слишком… слишком разошлась…
Хотя… Какая разница что подумает обо мне этот мачо! Он мне не парень, не муж, не кто-нибудь еще.
Я его не знаю и… могу быть совершенно свободна от его мнений, мыслей и прочего обо мне.
С полным правом стону и раскрываю пошире ноги. Позволяю ему… меня там…
Но он убирает руки. Забирает у меня чашку. Укутывает пледом и ведет за собой.
***
Я думала, мы в палатку. Но нет, он кинул чашку и положил мобильный. С интересом слежу за его действиями, не знаю что у него в голове.