Пропасть - стр. 27
Быстро надев купальный костюм, приготовленный для нее Эдит, парусиновые туфли и теплый халат, Венеция вышла в коридор, прошла мимо доспехов и неулыбчивых портретов предков на стене и спустилась по скрипучей лестнице. Из подсобных помещений доносились голоса, говорящие по-валлийски, и запахи завтрака: жареного бекона и копченой рыбы, приготовленной на гриле, и она мгновенно почувствовала, что проголодалась.
Однако в первый день в Пенросе она всегда следовала одному и тому же ритуалу: сначала купаться, а потом уже за стол. Она позвала своего спаниеля Гека, вышла через застекленную дверь на террасу и направилась по влажной от росы траве в сторону леса.
Дом в Пенросе был огромным – просторный особняк из серого камня с эркерами, башнями, башенками и зубчатыми стенами, придающими ему облик замка, а в самом поместье имелись обнесенный оградой сад, оранжереи, фруктовые сады, внутренние дворики, амбары и фермы – в общей сложности шесть тысяч акров. На самом деле это было неразумно: владеть таким имением, где столько людей трудились целый год, чтобы твоя семья могла прожить здесь в роскоши месяц-другой. Ее отец унаследовал все это, как и многое другое, когда ему было шестнадцать лет, и не особенно задумывался о таких вещах.
В садовой ограде, скрытая за кустами, пряталась маленькая калитка в готическом стиле. Подростком Венеция представляла себе, что это потайная дверь в волшебный мир короля Артура. Временами, например этим утром, так и оставалось до сих пор. Она шла по узкой тропинке среди безмолвных деревьев. Солнечный свет пробивался сквозь верхние ветви и падал полупрозрачной дымчатой пеленой на рододендроны и папоротники. Двумя минутами позже Венеция вслед за бегущим впереди Геком вышла из-под деревьев на пустынный изгиб белоснежного песчаного пляжа.
Менее чем в миле справа от нее горизонт закрывала плавная линия побережья Англси; порт Холихеда виднелся на таком же удалении слева. И все же можно было поверить, будто она единственный человек на Земле. Венеция сняла халат и шагнула в море.
Вода была слишком холодной, чтобы плавать долго. После купания она отправилась на поиски пингвина, которого купила в ливерпульском зоомагазине со смутным намерением основать колонию. Когда-то Венеция, подражая лорду Байрону, держала медвежонка, пока он не вырос и не начал гоняться за гостями дома, после чего отец отдал его в зоопарк. Пингвина она нашла одиноко стоящим на скале. Но стоило ей приблизиться, птица нырнула в воду и уплыла прочь.
По пути домой Венеция остановилась нарвать вербены. А после завтрака села на террасе писать ежедневное письмо премьер-министру.
Мой милый, пусть этот пучок сладко-пахнущей травы напомнит тебе о том, что ждет тебя в Пенросе. Я перекраиваю свою душу, читаю Пипса[13], сидя на солнышке, и наслаждаюсь тишиной, пока это возможно. Завтра приедут Сильвия и Энтони, потом Бланш и Эрик, все со своими детьми, и покой будет нарушен. Последние несколько месяцев с тобой были просто божественными. Боюсь, мне не хватит слов рассказать тебе, что я чувствую. Но я так хочу, чтобы ты был здесь рядом со мной, и не могу дождаться субботы. С любовью…
Он пробивался сквозь день, как корабль через бушующее море, не имея более высокой цели, чем выжить и добраться до его конца.